Три шага до Мрака - страница 7

Я подумала ещё немного и написала классному руководителю: «Татьяна Владиславовна, я всё-таки поеду в заповедник. Извините, что долго не могла решить».

Верка всё-таки затащила нас всех снова в кино. И дома я оказалась позднее обычного.

Судя по свету в гостиной, папа был дома.

– Привет. Ты поел?

– Да. Привет.

Пока раздевалась, подбирала слова для просьбы.

– У нас выезд на два дня в заповедник. Надо заплатить за путёвку…

– Ну, вот. Опять траты. Нету денег.

– Пап, ну не дури!

– Сколько?

Я назвала сумму. Папа достал из бумажника в два раза больше.

– Да мне и не надо столько, – я растерялась. Конечно, я найду применение этим деньгам, но всё равно…

– Возьми с собой термобельё. И я дам тебе варежки, – он снова погрузился в ноутбук. – Не забудь зарядку и термос. И пенки.

– Что?

– Пенки.

– Зачем? – иногда я в упор его не понимаю.

– Вы же в лес едете.

– Ну, это скорее база отдыха, и там будут экскурсии… Это же не поход, – я стояла растерянная, с деньгами в руках. – И вообще-то сейчас март. Вряд ли кто-то предложит школьникам ночевать прямо в лесу.

– Да? Хм…

С детства не могу понять, любит меня папа или нет. Но то, что у него проблемы с выражением эмоций – это стопудово.

Я скрылась на кухне и вздохнула: мой и отцовский порядок – это два разных порядка. Кое-как помытые тарелки стояли стопкой рядом с мойкой в луже воды. Пустая кастрюля на плите с присохшими остатками бульона вниманием явно была обделена. И крошки не убрал. Ругаться бессмысленно, учить – тоже. Мама пыталась это делать почти двадцать лет. Проще смириться, чем объяснять. Он просто такой.

Наверное, будь мама рядом, я бы и поговорила, и поплакала, и рассказала.

Но слёзы, которые ещё были неделю назад, уже кончились. Я просто устала.

Машинально надела наушники, включила музыку и залезла в холодильник. Ещё чуть-чуть, и мыши придётся тут удавиться…

Музыку прервал звонок, я не глядя приняла его.

– Ты всё-таки едешь?

Чего?!

– Марк?

Я захлопнула холодильник.

– Да, я.

– Откуда ты узнал?

– Я рад, что ты едешь.

Какое самодовольство и уверенность! И как он мог узнать? Но… если бы не он, я бы не изменила решения, ведь так?

– Окей.

– Наверное, сегодня нехорошо вышло…

– Ребятам пофигу. Если вместо тебя манекен поставить, они разницы не заметят.

– Это хорошо, – голос был выверено ровным.

– Ничего хорошего. Ты же совсем один, – я осеклась.

Ох, зря я это сказала.

Он долго не отвечал.

– Увидимся завтра.

Наклонившись, я снимала ботинки перед своим шкафчиком и только собиралась сунуть левую ногу в кеды, когда ко мне подошли серые вытертые джинсы. Обувь тоже не подвела: неброские, но стильные боты из серой замши. Я подняла взгляд, и, потеряв равновесие от удивления, оперлась о соседний шкафчик.

– Ого, ты чего это?

Я уже немного привыкла к Марку за последние пару дней: его форма всегда была аккуратной, а рубашка – белоснежной, как и кеды.

И волосы. Вчера они были несколько длиннее, чем обычно носят парни в школе, но не настолько, чтобы шутить про патлатость. Сегодня же волосы были длиннее значительно. А у висков и на затылке выбриты. И дорого уложены. Есть такие укладки, которые никогда себе сам дома не сделаешь. Им место в сериалах и на подиумах.

Марк, мать его, улыбался, пока я от удивления то открывала, то закрывала рот. Этот сукин сын был действительно хорош.

В школу было принято ходить в форме. Хорошая школа в хорошем районе, и ученики должны были бы формой своей гордиться.