Три выбора - страница 54

Тут у Клавдии Свиридовны зазвонил телефон. Она взяла трубку:

– Алло? Да! Да, я, Мефодий Филиппович! Про кого? Хорошо, Мефодий Филиппович! Конечно, Мефодий Филиппович! Обижаете, Мефодий Филиппович – не первый день здесь сижу, понимаю!..

Но я не обратил никакого внимания на эту ее трескотню по телефону, поскольку именно в этот момент (вероятно, от дурацкой вибрации игольчатого принтера), мои очки, которые я держал в руках, вдруг упали на пол! Ситуация, конечно, банальная, но я и «пою простые приключенья».

Одна дужка осталась в сжимавших ее моих пальцах, а оправа со второй дужкой, ударившись о плинтус кассовой стойки, отскочила под ноги стоявшему за мной, (судя по бэджику, пришпиленному к лацкану его пиджака), представителю фирмы «Кондом и сыновья».

Представитель вздрогнул, но удержался в исходном положении и не сделал убийственного для очков шага. Я бросился на выручку своим линзам и инцидент был исчерпан. Но винтик от дужки я – увы! – потерял. Хорошо, что дома у меня были запасные очки, а до конца рабочего дня времени оставалось уже совсем мало.

Наконец, билет готов, деньги с неизменно прилагаемой шоколадкой перекочевывают сквозь окошечко в руки Клавдии Свиридовны, а билет – в мои, и, напутствуемый в спину традиционным: «Летите голубем, а прилетайте соколом!», я возвращаюсь «в контору» за бумагами: подготовленными и отпечатанными проектами Договора о поставках, Графиком платежей, Паспортом качества продукта, Справкой о присвоении нам ИНН и ещё кучей документов, которые заботливая Елена Никоновна уже сложила в отдельный файл.

Я вбежал в комнату за две минуты до конца рабочего дня. Все уже сидели за столами, поглядывая то на ручные, то на большие настенные часы и с нетерпением ожидали, когда из динамиков «оперативной связи» раздастся столь желанная сейчас команда:

– Все по домам!

Мое появление вызывает легкую досаду. Понятно почему! Ведь у всех на руках (ну, конечно, не буквально – в руках такие вещи долго не держат – в кошельках, карманах, сумках) полученная сегодня «зарплата». И все предвкушают, говоря строгим юридическим языком, начало процесса «распоряжения полученными средствами», а теперь придется подождать, пока шеф не совершит обряда моего напутствия.

Я сочувственно оглядел коллектив, решительно подошел к двери кабинета, нажал кнопку, и спросил:

– Можно, Василь Василич?

Замок двери щелкнул, и я услышал:

– Заходите, Игорь Петрович!

Сегодня и сам шеф куда-то спешил. «А вдруг и он, как и все мы, тоже ждал этого дня и теперь тоже спешит „распорядиться зарплатой“?», – вдруг пронзила меня нелепая догадка. Не знаю, настолько ли его божественная ипостась вочеловечилась, чтобы моя догадка имела под собой хоть какие-то основания, но процедура напутствия сегодня была сведена к минимуму.

Он перевернул и отложил в сторону столь многострадальный за сегодняшний день листок с «явками и паролями» (не все, значит, сегодня «отоварились» и завтра у Елены Петровны будет работа по обеспечению ароматным кофе каких-то «важных гостей»), взглянул на меня, на папку с бумагами, которые я принес ему «для ознакомления» и сказал:

– Вы мальчик большой. Что я буду у вас в бумагах орфографию править! Сами написали, сами и зеленейте, если где ошиблись! Билеты взяли? На завтра? Ну, и в добрый путь, удачи вам!

Он вышел из-за стола, сам прошел разделяющее нас расстояние, крепко пожал мне руку, ещё раз пристально глянул в глаза, и решительно выпроводил из кабинета: