Но пока мне не вырвали язык, я мог питаться нормальным путём – поэтому пообедали мы именно этой смесью, даже не отвлекаясь от процесса обучения. Вкус у этой густой жидкости оказался вполне приятный. Сперва я должен заменить смесью один приём пищи в день, а к концу третьей недели уже питаться практически только ею.
Весь день безвылазно прошёл в Боксе, но мне это очень понравилось. Ещё бы – столько всего нового, чего никто из внешних жителей никогда не видел и не слышал! Плюс инженерию я любил, и по техническим наукам преуспевал вместе с Гелло. Как любил и биологию. И географию… И медицину… Короче говоря, я внезапно обнаружил, что квазиантропный охотник должен знать невероятную кучу вещей, должен быть подкован во многих областях – и подкован на приличном уровне. От этого зависела не просто карьера, а сохранность жизни.
Неужели я действительно нашёл такую специальность, где мог приложить все свои раздираемые сомнениями мозги?.. Уже в течение самого первого рабочего дня мне стало понятней, почему господин Гер Мичлав остановил свой выбор именно на мне – многообещающем, но ничем конкретно не выдающемся, ученике.
Сам же он видел мой возрастающий интерес к происходящему и был явно доволен.
Наружу мы выбрались только лишь вечером, когда до конца рабочего дня оставалось где-то полчаса, и инженеры организованно (и молча) покинули Бокс. Тогда наставник с хрустом потянулся, бросил оценивающий взгляд на опустевший зал и предложил на сегодня закончить. А также перехватить с ним по кофейку перед дальней дорогой.
– Я бы тебя без проблем подкинул до дома, – в тишине пустого Бокса его голос разносился над стеллажами, пока я быстренько переоблачался в прежнюю одежду в уголке, – но остаюсь тут дорабатывать кое-какие моменты.
– Я тоже могу остаться, если вам нужна моя помощь! – моё предложение было искренним.
– Не-ет, парень, – когда я вышел ему навстречу, Мичлав уже сменил майку на более приличную футболку, – у тебя пока другой режим, согласно твоему размеру, ясно? Ну пошли!
Кофеёк можно было перехватить в ресторане при главном здании Ассоциации. И ресторан этот представлял собой два весьма обширных светлых зала, под очень высоким светлым потолком. И за широкой прозрачной стеной открывался вид на панораму соседней улицы с её красивыми сооружениями. Вообще, было заметно – всюду здесь царила масштабность, и за каждой дверью открывались обширные пространства.
Я озвучил это своему наставнику, когда мы устраивались за стойкой в глубине зала.
– Верно, потому что Ассоциацию основали охотники, – несколько безразлично протянул он, вольно облокачиваясь на стойку, – и так бывает, что многие из них чувствуют себя в городе… тесно, что ли. После того, как насмотришься на то, что происходит за городскими стенами, возвращаться не всегда приятно.
Закатное солнце выглянуло в промежуток между небоскрёбами соседей – и всё кругом залило его косыми лучами. Я на минуту почувствовал себя невероятно гордым за принадлежность этому взрослому миру. Но вот господин Мичлав рядом зевнул во всю ширь, небрежно прикрываясь огромным кулаком, и вытянул перед собой длинные ноги в потёртый штанах…
– И вы тоже так себя чувствуете? – воспользовался я случаем задать личный вопрос.
– А? В смысле?
– Ну, тесно в городе.
Мужчина хмыкнул и пожал плечом, окидывая насмешливым взглядом зал.
– Мне везде шикарно.
В ресторане сейчас присутствовало некое количество сотрудников, он вовсе не пустовал – перед возвращением домой, видимо, многие хотели передохнуть, либо пообщаться с коллегами, которых не могли достать в рабочее время. И я заметил, как ближайшие столики на нас косятся. Люди оборачивались на долю секунды, будто невзначай, и тут же прятали глаза. Мичлав, кажется, это видел, и ничего кроме насмешки это в нём не вызывало.
