– Это я понимаю, – сказал я. – Мы обстреляем две фронтальные бойницы, ослепим бандитов. А что дальше? Дальше, как я понимаю, должно последовать какое-то иное продолжение?
– Последует. И очень забавное, – Владимир Андреевич показал на ранец, напоминающий акваланг с тремя баллонами. – В чем-то даже комичное. Бандиты будут долго смеяться, когда начнут вспоминать. Правда, не до смеха станет тому, кто будет в нужный момент лежать или даже сидеть. Мы уже опробовали свою установку в Саратове, когда бандиты спрятались точно так же в подвале жилого дома, только там дом был многоэтажный. Мы применили по согласованию с органами МВД свой препарат. В результате один из четверых бандитов умер от инфаркта. Так испугался, что его приступ хватил. Но от инфаркта никто не гарантирован даже в случае простого штурма, я так полагаю, и наш препарат здесь ни при чем. Он только добавляет юмора в ситуацию.
– Подробнее можно? – попросил я.
– Сначала закончим с первым действием, поскольку второе, как в настоящей пьесе, построенной по законам драматургии, вытекает из первого. Одно ружье получит ваш снайпер, второе будет у Алексея. Они блокируют оба окна, и никто не сможет подойти к окнам. Следовательно, фронтальная сторона становится безопасной для передвижения…
– У уважаемого Алексея есть богатый боевой опыт? – спросил я, перебив Кочергина.
Владимир Андреевич слегка растерянно посмотрел на своего коллегу.
– Не знаю. Алексей!
– Боевого – нет. Но на стрельбище я винтовку опробовал и пользоваться ею умею.
– Но одновременно с тем, как вы будете прицеливаться, бандиты будут в вас стрелять, – предупредил я. – А прицеливаться в тире или на стрельбище и делать то же самое под встречным огнем противника – это совершенно разные вещи. Мне кажется, лучше пригласить моего второго снайпера, если вы не возражаете. Это будет надежнее.
Специалисты переглянулись.
– Я не возражаю, – согласился Кочергин. – Пользоваться нашей винтовкой даже легче, чем обыкновенной «СВД». Думаю, Алексей тоже чувствует свое место и возражать не будет. Его дело, как и мое, – техническое обеспечение, а не участие в перестрелке.
Я тут же вызвал через «подснежник» лейтенанта Свистинова. Он, как оказалось, занимал позицию в пяти метрах от бронетранспортера; меньше чем через минуту он уже сидел рядом с нами и усваивал ту же инструкцию по эксплуатации, что уже выслушали мы с Мальцевым.
Свистинов принял винтовку в руки, повертел, посмотрел.
– Легкая непривычно. Отдачи, как понимаю, совсем не будет. Значит, на второй выстрел выйти будет легче. А в остальном все понятно, можем работать.
– Вот и прекрасно, – сказал Владимир Андреевич. – Тогда объясняю ситуацию. В принципе, лазерные винтовки мы уже опробовали и знаем, что они свою функцию должны выполнить, хотя тоже… Разница между лабораторными или стендовыми испытаниями и боевыми – существенная. Но в любом случае винтовки эти исполняют лишь вспомогательную функцию, освобождая какую-то конкретную площадь для того, чтобы кто-то мог подбежать к дому вплотную. Алексей! Давай показывай.
Алексей поставил стоймя рюкзак с тремя баллонами, открыл верхний клапан рюкзака и высвободил гибкий гофрированный шланг с раструбом.
– Это, грубо говоря, «огнетушитель». По большому счету, он может, наверное, и пламя загасить, если будет необходимость…
– Не сможет, – возразил Кочергин. – Состав пропускает воздух, а большинство огнетушителей работает как раз по принципу прекращения доступа воздуха к пламени. Но дело не в этом. И назначение у препарата другое. Продолжай, Алексей.
