И довольно быстро нашла ему несколько мелких работ: где-то окна красить, в другом месте – обои клеить.
День теперь начинался с шума:
– Аба, быстро вставай, быстро одевайся, Завтрак на подносе у кровати. Люди ждут!
– Подождут, – бурчал трудящийся, – что же я теперь – на цырлях бежать должен? Работа – не волк.
К часу дня Эрик, не приемлющий суеты и спешки, дотаскивал себя до пункта назначения. Клиенты почему-то не были в восторге от его неторопливого стиля работы и жаловались мне – рекламодателю.
Потом выяснялись подробности. Кроме опозданий, как выяснилось, он устраивал по десять перекуров и использовал это время для непрошенной проповеди. Рассказывал клиентам отрывки из житий и полировал все это цитатами из Евангелия. Клиенты второй раз уже не звонили.
Я пыталась внести коррективы в его стиль работы, но натыкалась на нерушимую стену:
– Работаю, как могу, – оправдывался Эрик. – Не всем же быть олигархами.
Я злилась:
– На Бога надейся, а сам не плошай!
– Мы, значит, в разных Богов веруем – заключал супруг.
Пытался сразить меня очередной выдержкой из духовной литературы, но я не клевала.
Один из таких диалогов подсекла Нина. Посмеялась над моей наивностью:
– Мой брат, кому хочешь, мозги заболтает. Как-то мы мастера позвали – пристройку строить. Эрик-то наш же вечно спит либо телек смотрит. Так ведь, добил этого Гедевана. Он цемент кладет, а малохольный наш припер туда ему магнитофон и завывания поповские включил. Гедеван мне звонит и орет:
– Нина, убери его, работать не дает, я тоже человек.
Еще Эрик иногда начинал кадить дом – гонять бесов, по его собственному выражению.
Тогда Вардуи и Хусейн начинали вопить в два голоса.
– Опять вонищу развел! Уходи отсюда! В своей комнате ладан этот жги, хоть задушись.
Эрик не обижался на них. Все списывал на темные силы. Он жил в каком-то своем, искусственно созданном, мире.
– Эрик и сколько ты будешь так сидеть? – спросила я через месяц сидения мужа у телевизора.
– Не знаю. Может до весны, а может до лета. Как Бог даст. Сезон малярки кончился.
– Тогда надо искать что-то другое
Голос с кровати:
– Вот же пристала к ребенку. Работать. Ты ж работаешь, ещё чего надо. У, еврейская кровь. Или немецкая. Мы так за деньги не трусимся. Нина пришлет что-то с Турции. Не сдохнем.
– Мне ж рожать надо. Как деньги на роды собрать?
Свекровь:
– Родишь прекрасно. Я пятерых родила. Трое померли. За деньги не думала.
– Если работы нет, надо хоть бутылки собирать а не дома сидеть.
Свекровь чуть с кровати не упала.
– Да ты охренела! Чтоб мой сын бутылки собирал?! Пока я жива, не будет этого!
Жизнь текла себе дальше. Я бегала по урокам, управлялась дома. Эрик ночами смотрел порнушки по телеку. Он соорудил себе какую-то хитрую антенну и ловил российские каналы без кабеля, заодно и турецкие. Я была в своем режиме и ложилась спать в 11. Мне надо было рано вставать. Где-то к пяти утра Эрик отползал от телевизора и шел почивать. Но ему хотелось общения и он начинал рассказывать мне увиденное:
– Знаешь, американцы вертолет изобрели. К-17. У него во время полета крылья отваливаются и он в ракету превращается. И по ходу бомбить может. Новая модификация. Сверзвуковая скорость.
Я сквозь сон отвечала ему:
– Уху. Мм.
– А еще президент ихний совсем Путина не уважает. Против России, падла, хвост поднимает. ЦРУ, понимаешь…
– Ммм..
В семь утра я вставала, чтоб успеть приготовить обед и еще ухватить утренних учеников. Свекровь уже обычно не спала. Эрик погружался в сон, чтобы восстать к вечеру.
