Оказавшись под пологом знакомой повозки, она с яростью начала срезать свои длинные волосы. Если бы не они, ей удалось бы ускользнуть из рук Унгара.
«Демоническому жениху явно плевать на мой внешний вид. А вот мне лишние слабости не нужны!»
Золотистые локоны падали к ногам Аруны, а ее уязвленное самолюбие ликовало. Когда с этим было покончено, девушка запустила руки в новую рваную стрижку, взлохматила ее и рассмеялась.
«Что ж, караванщик, мы еще посмотрим, у кого здесь характер хуже.»
***
Во сне принцесса бесконечно падала в густую тьму. Вокруг нее проносились звезды и звучали приглушенные голоса. Они встревоженно шептали о закате мира, пробуждении демона и возвращающемся зле.
Тело не слушалось девушку, словно принадлежало не ей. Она могла только смотреть, слушать и трепетать от необъяснимого ужаса, сгущающегося вокруг нее вместе с темнотой.
– Нет! – Аруна вскрикнула и проснулась.
Рассвет выдался пасмурным. Солнечные лучи едва пробивались через тяжелые облака, затянувшие небо. Ветер налетал порывами, пробирающими до костей.
– Давай помогу, – принцесса подошла к Лину, запрягающему яков.
– Не надо, ты уже «помогла», – отозвался юноша, поворачиваясь к ней, – Ох, а что с волосами?
– Впрочем, – сразу же добавил он, – плевать.
«Похоже, он тоже получил трепку от Унгара… Из-за меня.»
– Лин, прости. Я правда не нарочно.
– Ты обещала! Но ушла переодеваться и пропала! Из меня чуть душу не вытрясли. Потом еще эти тролли напали, но мне в наказание запретили сражаться! Велели прятаться вместе с принцессами, словно я ребенок. А я не ребенок, а мужчина!
– Лин, – мягко произнесла Аруна, – Значит, ты меня понимаешь. Мне всю жизнь указывают, что можно, а чего нельзя. Но вчера я правда не собиралась доставлять никому неприятностей. Так вышло случайно.
– И за что мне такой подарочек? – юноша вздохнул и покачал головой. – И все-таки волосы… Это тебя так Унгар?
– Сама, – гордо ответила принцесса, тронув остриженный затылок.
– Ненормальная, – констатировал Лин и наконец снова улыбнулся своей обычной искренней улыбкой.
Лагерь выглядел восстановленным: что было возможно, починили, а от остального избавились. Видимо, работали всю ночь. Но волнение продолжало витать в воздухе. Люди были хмуры и сосредоточены.
А когда перед отправлением охранники зычными голосами объявили общий сбор, тревожность только усилилась.
– Иди, послушаешь, что случилось, потом мне расскажешь, – кивнул Лин Аруне.
– Так пошли вместе.
– Нельзя. Унгар запретил мне показываться у него на глазах.
Принцесса нахмурилась.
– Да кто он вообще такой? Почему все, даже маги, так его слушаются?
– Не знаю насчет остальных, но для меня он как отец. Моя семья погибла от красной лихорадки. Мне тогда было лет восемь. Чтобы выжить, приходилось браться за любую работу. Да и подворовывать, что уж кривить душой. Так вот Унгар взял меня в свой отряд и этим спас.
Аруна не верила своим ушам. В ее представлении суровый охранник никак не походил на роль заботливого родителя.
«Хотя… Меня ведь он тоже спас, пусть и ради собственной репутации.»
– Ладно, – она кивнула, – Пойду узнаю, что случилось.
Унгар стоял на подножке высокой кареты в центре лагеря. Рядом собрались принцессы в окружении своих свит и охранники из отряда, а вот магов видно не было.
Мужчина поднял руку, призывая всех к тишине.
– Сегодня мы покидаем Констеллу. Впереди нас ждет сложный перевал через Черный хребет, а дальше – дикие земли старого мира. Говорят, оттуда никто не возвращается. Никто, кроме моего отряда.
