Тринадцатый дар - страница 9

– Что б уважал старших.

– Вы из всех норм этикета выбираете только те, которые вам удобны. А как же: «благовоспитанная и благонравная женщина должна быть покорна мужу и не перечить ему». Держу пари, это из той же книжки, где вы прочитали про уважение к старшим.

– А ты мой муж, паршивец?

– Нет, – приосанился «рядовой Тен» – Но я не женат, могу взять вас в жёны.

– Мечтай, – фыркнула Гаглес – Между прочим, мне шестьдесят восемь, орёл.

– Сколько?! Да я вам во внуки гожусь.

– А чего возмущаешься, то? Это ж не я тебе жениться предлагаю. Ты первый начал.

– Так вы старше, должны были превентивно отказать, что б не давать ложной надежды.

Гаглес потрясла сумкой.

– Ой, молчу. Намёк понят.

Молчал он ровно две минуты…

Вечером, путники разбили лагерь на поляне. В городе они решили не останавливаться. Потому что покидать его им пришлось бы через досмотр, а постоять часок-другой в томительном ожидании ещё раз, желающих не нашлось.

Чем ближе они были к столице, тем чаще приходилось встречаться со стражниками. Форма имперской стражи, теперь мерещилась Гаглес даже между деревьев. За день, на дороге они повстречали восемь патрулей.

У них парад тут что ли? Лучше бы с такой ретивостью разбойников ловили, а не кошмарили проезжих.

«Кто вы? Куда направляетесь?»

И так все восемь раз. Каждый раз они задерживали их минут на двадцать и в итоге группа потеряла кучу времени.

Имя Гаглес, в этот раз не помогло.

«Хочу записаться в злодеи» – позволила себе помечтать Гаглес – «Хорошо Маряне – его никто не трогает, не спрашивает документы, не хамит ему. Потому что он может и башку оторвать».

– Городские стражи были посговорчивей, – сказал один из солдат – А с этими не договориться. А ведь сослуживцы.

– «Эти» – личные стражники императора. Элита армии. Так что держи язык за зубами, сынок. Конечно, с ними не договориться. Они должны безукоризненно исполнять приказы. И даже высшие чины не могут с ними спорить.

«Ага. Этих то как раз никто не трогает» – подумала Гаглес.

В этот момент раздался отдалённый звон, будто лопнула тетива. Внутри неё вспыхнула теплом взбудораженая магия и вырвалась наружу.

«Бах».

Её оглушило взрывом и ослепило светом. Она упала на землю, больно ударившись локтём.

«Огонь!» – мелькнула истерическая мысль.

Но её не обожгло. Магия защитила хозяйку и всё обошлось громким звоном в ушах и белой пеленой перед глазами. Она вслепую, в ярости, бросила проклятие в ту сторону откуда услышала звук перед взрывом.

Но не попала. Магия рассеялась, не достигнув цели.

– Эй, все живы? – Спросила она, поднимаясь.

Гаглес решила заняться спутниками. Преследование было бессмысленно. Все её чувства были притуплены.

Остальные лишь слегка пострадали, ведь Гаглес, в которую целились, сидела в отдалении от всех. Кони, запряжённые в карету с товаром, побежали в лес и застряли в кустарнике. Кони солдат остались на месте, они были привязаны и вряд-ли поняли, что произошло. Всё случилось и кончилось слишком резко.

Пока все суетились и вытаскивали карету с конями из ловушки. Изекин подбежал к Гаглес.

– Что это было госпожа? Демоны?

– Люди.

В лесу, возле ручья, двадцать мужчин устроили привал. Достали закуски и алкоголь, развели костёр.

– Мне кажется, за нами кто-то следит, Рата.

– Так иди, проверь. Чего расселся?

– Никого нет. Ты задрал уже параноить. Нагнетаешь.

– Чо сказал? Ты сейчас быканул на меня или чё?

Начавшуюся было драку, остановил главарь, громко поставивший кружку на пень и положивший руку на топор. Самые отчаянные знали – Горин был скор на расправу и вообще не любил разборки между «своими». Иное дело «чужие». Резать им глотки – дело всецело им одобряемое.