– Да он так же считает на самом деле. Но не будет же он вас поощрять за то, что в морду кому-то дали, хоть и за правое дело. Да ещё и накануне важного матча. Ты ведь девушку защищал, да?
– Угу.
– Вот поэтому горжусь. А за то, что сбежал ночью с базы, прибить тебя мало, – в шутку замахивается.
Пячусь к двери.
– Прибьёте позже, после матча.
– Выиграете – не прибью, так и быть. Как руки?
Шевелю пальцами.
– Спасибо, лучше.
– Свободен тогда.
Ухожу. С унынием смотрю в окно на футбольное поле. Мой организм привык к каждодневным тренировкам. Тело тянет от желания жахнуть со всей дури по мячу. Да и вообще... Куда тестостерон сливать, мать вашу?
Наши вроде заканчивают. Вижу, что Зиновьев первым уходит с поля. Дожидаюсь его возле входа.
– О, привет, герой-любовник! – скалится он.
– Пойдём, – маню его за собой, шагая к лестнице. – На пару слов тебя нужно.
Поднимаемся в игровую. Сажусь на диван, Зина – в кресло напротив. Достаю из кармана телефон и вместо тысячи слов демонстрирую закрытую страницу Гольдмана.
– И? – изображает недоумение Глеб.
– Как ты фотки его смотрел?
Закатывает глаза, достаёт свой телефон и тоже демонстрирует мне страницу Дениса. Она открыта.
– Оо... Так он у тебя в друзьях? – недобро усмехаюсь.
Мазнув пальцем по экрану, бегло просматриваю стену Гольдмана. Фотка с Эрикой выложена три месяца назад.
– Он у меня в друзьях лет восемь, – спокойно отвечает Зиновьев. – В одну секцию по боксу ходили. Сестру его той ночью не признал, но не мог отделаться от мысли, что лицо знакомое.
– Да ты что? Как интересно... – бормочу под нос недовольно.
– От нас какой-то ответ Золотым будет? – спрашивает Глеб.
– Что? Ответ? – поднимаю на него глаза.
– Ну да. Они уже все границы перешли. И это не только моё мнение, Тим. Полкоманды со мной солидарно. И ты, как наш капитан, должен ответить на их дерзкую выходку. Или ты считаешь иначе? – вопросительно прищуривается он.
И улыбку у него такая гаденькая. С подъ*бкой.
Капитаном хочешь стать, да, Зиновьев?
Возвращаю ему телефон.
– Кто из команды с тобой солидарен?
– Ворошилов, Пиманов, Корнев, Шагалов. Да все, кроме твоих приближённых. Да и они тоже за. Просто ждут твоего решения, как и всегда, – пренебрежительно кривит губы. – Команда жаждет крови!
– Не п**ди, Глеб! Команда жаждет победы. А у тебя, похоже, крыша поехала, раз говоришь о какой-то мести.
– Так спроси у них! Прямо сейчас! – подаётся он вперёд. Ноздри агрессивно раздуваются. – Спроси, чего хочет команда! И не забудь сказать им, что выбираешь дырку вместо друзей.
Вскакиваю. Он тоже. Сталкиваемся грудаками, злобно оскалившись.
– Не называй её так! – цежу, не разжимая зубов.
– Это чё такое? – влетает в игровую Павел Валерьевич. – Вы что творите?
Младший тренер вклинивается между нами, встав лицом ко мне.
– Ты же капитан, Тим. Какой пример подаёшь? Самоволка? Серьёзно? О чём ты только думал?
Вижу, как Зиновьев довольно лыбится. Его прям прёт оттого, что я накосячил.
– Я сожалею о своём поступке, – говорю тренеру.
Быстро выхожу из игровой и иду в столовую. Столяров уже здесь, и я оставляю на потом все разговоры с командой.
Сажусь напротив Дамира, сосредоточенно жую, не чувствуя вкуса.
– Ты как? – спрашивает друг.
– Лучше. Можешь помочь организовать встречу со всеми, кроме Зины и запасных?
– Зиновьева сейчас сложно изолировать. Он сегодня в центре внимания. Драконит всю команду, толкает речи о том, как мы будем мстить.
