– Ну, а ты Вась? – Сашка глянула на меня через зеркало.
– Что?
– Я же говорю, летает, – повернула она голову к Женьке, и вновь обратилась ко мне. – Ты вообще, что-нибудь слышала, о чем мы говорим?
– О чем? – Вдруг я поняла, что мы что-то долго едем до моего дома, глянула за окно…
– А куда это мы?
– Рехнуться, – прошипела Женька.
– Ты себя нормально чувствуешь? – поинтересовалась Сашка с вызовом.
– Девы, дайте сигарету, – примирительно сказала я. – Кажется я только что провалилась в финансовый ад.
– И она еще игнорирует, что я ей говорю, – Сашка зло хмыкнула. Женька протянула мне тонкую сигаретку.
– Вась ты способна слушать вообще сегодня? – Сашка начинала заводиться, я поспешила остудить ее.
– Девчонки, ну извините, задумалась, так что вы говорили?
– Мы говорили, что деньги зарабатывать надо! – вместо того, чтобы успокоиться, взорвалась Сашка.
– Короче говоря, – Женька повернула ко мне голову. – Ты слушаешь?
Я кивнула, довольно выпустив дым в щель приоткрытого окна. Мне было хорошо. Такая какая-то эйфория разлилась, что я готова была слушать, кивать, поддакивать. Даже мысли о финансовом крахе и что я не могу срочно поздравить Даньку временно отступили.
– Сашка предлагает организовать бизнес. Пока мы еще не стали сыпаться на куски от старости.
– Девки, вы гении, – вздохнула я. – Вязать я правда умею не очень здорово, но вот валенки валять…
– Дурака валять ты умеешь здорово, – вновь ахнула огнем Сашка. – С тобой серьезно говорят.
– И я серьезно. Валенки сейчас очень мало кто умеет делать, а товар в нашей северной стране ходовой.
– Так, слушай меня, – густым металлом отчеканила Сашка. – Я Матвея изгрызла, я его к этому решению пол года тащила…
Мне вдруг представилось, как грузного великана Матвея тащит хрупкая Сашка, а он хнычет и отбивается. Улыбка сама вылезла на лицо, о чем я тут же пожалела.
– Я не могу с ней говорить, – окончательно взбесилась Сашка. – Ржет сидит.
Женька села боком, повернулась ко мне.
– Вась, что ты, правда, сегодня! Может ты влюбилась?
– Девочки, да не злитесь, – мне вдруг стало безумно жалко двух этих неисправимых романтиков. – Но я никогда не занималась бизнесом. И при чем здесь в нашем бизнесе, твой Матвей?
– Среди нас предатель, – после некоторого молчания изрекла Сашка. – Она уже говорит словами Матвея.
– Что ж, – я пожала плечами, выкинула сигарету, мысленно, не в первый раз отдав должное Матвею. – Он правильно говорит. Если хотим завести свое дело, то самим и надо заводить…
– А еще он говорит, – резко перебила Сашка, – что настоящий делец не принюхивается к деньгам и всегда берет, когда и где берется. Так что нам мешает взять у него на раскрутку? Ну, давай, поспорь теперь с ним.
– Не буду. Дает, надо брать, но потом отдать. – Сказала и осеклась. Все-таки у Сашки есть деловая хватка. Хитро она выудила из меня согласие.
– С этим никто и не спорит, – Сашка упивалась победой. – Вернуть мы ему вернем, тем более, что он купил только здание и оборудование, причем очень дешево, сумел улучить момент. Наше дело реклама и оборот.
– Оборот чего?
– Покойников, разумеется.
– Ой, Саш, я же просила, – Женька поежилась и отвернулась к окну. В салоне пару минут не было слышно ни единого звука. Умеют все же в Германии делать машины, ну ровным счетом ни единого звука, если конечно не предположить, что у меня слуховые галлюцинации. И почему-то именно это мне и хотелось предположить.
