С горем пополам, но он все же пролез, кое-где оцарапавшись, а где и порвавшись, но на общем виде это никак не сказалось.
Нандин было надумал вернуть сермягу на свое мясистое тело, но Айван его осадил: «Ты лучше выверни ее наизнанку и укутай в ней меч, всяко лучше, чем в таком виде». «Голова», – одобрил кряж.
Под сермягой тоже была кровь, но лишь самого Нандина, как и на штанах, которые снять или заменить не было возможности, но если не присматриваться, то она сходила за простецкую грязь, коя также имелась в избытке.
Улочками и безлюдными дворами, они добрались до дома травника, как раз к заднему ходу, так как главный выходил пусть и не на самую оживленную улицу, но люди там хватало.
Айван постучал тремя условными стуками. Условными они, в общем-то, и не были, парень зачем-то сам для себя их таковыми назвал, зато Мурра всегда знал, что это пришел именно он.
Послышались неспешные шаги, потом звук открывающегося засова, а через секунду из приоткрытой дверцы высунулось слегка веснушчатое лицо травника с кудрявой головой. Углядев старого пациента, он открыл дверцу пошире, но подняв взгляд на Нандина, вдруг нахмурился и отступил на шаг.
– Привет, Мурра. Ты можешь нам помочь?
– Кому это – нам? – настороженно спросил тот.
– А, это Нандин, я его… в городе увидел, он лекаря искал.
Айван вдруг понял, что пока они шли, ему даже не пришло в голову придумать правдоподобную легенду. Не говорить же ему, что он спас этого здоровяка от убийц в черном с помощью волшбы! Мурре Айван, конечно, доверял, но не до такой степени. Не хотелось бы назавтра плясать гопака на раскаленных поленницах.
Нандин, однако, как заметил нерадивый маг-недоучка, сообразительностью ума не отличался, и легко мог одним неосторожно оброненным словом проложить ему мощеную дорожку на костер.
– Так оно и было, – неожиданно подтвердил здоровяк. – На меня бандиты в лесу напали.
– Да? – недоверчиво протянул Мурра. – А как же ты тогда в городе оказался, пройдя меж стражи, да еще и с тесаком таким? – он указал на торчащий из сермяги меч.
– Да брось, Мурра, ты же мне не раз помогал.
– У меня и деньги есть, коли нужно, – подал голос Нандин, полез рукой за пазуху, вдруг замер, заморгал, словно ничего не видя, и повалился ничком, едва не задавив стоящего перед ним Айвана.
– Отродье Бездны! – чертыхнулся Мурра, и, забыв об опасениях, сбежал с лесенки, не без труда перевернул тело и приложил пальцы к шее. – Надо его в дом занести, а то еще увидит кто.
Так и сделали. Нандин не только был огромным, но и весил соразмерно, из-за чего на то, чтобы затащить его в дом, потребовалось минут десять. Переложить его на узкий деревянный топчан и вовсе оказалось непосильно, поэтом было принято решение оставить здоровяка лежать прямо на полу. Мурра принес какой-то узкий тюфяк, чтоб помягче.
Сняв всю верхнюю одежу, травник приступил к лечению, обтирая раны чистой водой и смазывая смесью пахучих трав.
– Ты хоть знаешь, кто это? – спросил он у Айвана.
– Нет, а это важно?
– Его брата называют берсеркером.
– Кем-кем? – не понял Айван. Для него это слово звучало тарабарщиной.
– Они живут на Большом Континенте, в Шаджаре. Во время войны четырехлетней давности, они выступали на стороне так называемой Неживой розы. Сиречь воевали против магов.
У Айвана перехватило дыхание. Теперича он еще больше желал, чтобы этот здоровяк умер, еще там, на холме.
