— Очень хороший, — она подмигнула. — Тебе понравится!
— Там вход дорогой, наверное, — с сомнением проговорила я. — А у меня сейчас даже копейки лишней нет.
— У меня вип-карта, проведу тебя. Ну так что? Идешь?
— Иду! — решилась я.
Я пришла в клуб в самых простых голубых джинсах и синем топе и чувствовала себя бедной родственницей по сравнению с расфуфыренной Оксаной. На ней было короткое платье в серебряных пайетках и шпильки, в которых ее ноги казались бесконечными.
— Ты бы хоть накрасилась, — недовольно сказала она. — Впрочем, ладно. Будем считать, что твоя фишка — естественность.
Охранник глянул на карточку Оксаны, которую она показала при входе, и пустил нас без вопросов.
Помню, как напрягла меня тогда обстановка: столики как в дорогих ресторанах, маленькая сцена, шест для стриптиза и неприятные оценивающие взгляд мужчин, сидящих за барной стойкой со стаканами виски. Закралось неприятное подозрение, что это не то место, где можно просто весело потанцевать и отлично провести время.
— Оксан, спасибо, что позвала, но я… Я, наверное, домой пойду.
— Почему?
— Голова болит, — почти не соврала я, потому что от нервов и напряжения действительно начало ныть в висках.
— Вот выпей, — Оксана порылась в своей крохотной сумочке, достала таблетку и протянула мне. — Поможет!
— Если это парацетамол, то не надо. У меня на него аллергия.
— Не парацетамол, — усмехнулась она. — Лучше.
— Ибупрофен?
— Ага. Он самый.
Потом я себя много раз ругала за глупость и доверчивость, но в тот момент в душе не возникло никаких подозрений. Я послушно выпила таблетку, а через двадцать минут… Через двадцать минут мир закружился перед моими глазами веселым разноцветным колесом, и я уже ни о чем не думала и ни в чем не сомневалась.
3. Глава 3. Терпение и труд
Я не досматриваю тренировку: позорно сбегаю с трибуны и иду обратно в свой кабинет. Хожу там из угла в угол, нервничаю, а как только слышу голоса в коридоре, подрываюсь с места. Надо успеть перехватить Мишу, который вратарь. Пусть лучше он зайдет ко мне, а не Багров.
Но когда я открываю дверь, вижу там целую толпу уставших парней. Багрова среди них почему-то нет.
Из двери напротив высовывается массажист Костя и скептично смотрит на игроков.
— Что, орлы, первая тренировка после лета прошла успешно? Погонял вас Степаныч?
В ответ раздаются такие крепкие маты, что я невольно краснею, а вот Костя ржет:
— Сами виноваты! Надо было зал во время отпуска не пропускать! Ладно, болезные, заходите в порядке очереди. Ко мне и вот к этой, а то Денис в отпуске еще, — он небрежно кивает на меня.
— «Вот эту» зовут Алина, — сжав зубы, напоминаю я, но Костя делает вид, будто ничего не слышал.
— Алина, я первый! Я занимал! — кричит Миша и, оттеснив других ребят мощным плечом, заходит ко мне.
— Эй, я тоже к бабе хочу! — кричит кто-то из игроков.
— Женись, — предлагают ему.
— На этой? А чо, я согласен! Мордашка у нее милая, фигурка тоже, и вообще удобно: массажист всегда под рукой. Эй, пойдёшь за меня?
— Нет! — громко объявляю я и захлопываю дверь.
Эти грубоватые шутки меня, как ни странно, не задевают. Пусть сколько угодно упражняются в остроумии: когда окажутся на моей кушетке, им уже будет не до смеха. Как и Мише, который сейчас кряхтит, пока я разминаю ему бедро.
— Дернул во время броска за шайбой, — жалуется он. — Багров сегодня как с цепи сорвался.
— А обычно он спокойнее играет? — с любопытством спрашиваю я и тут же себя за это ругаю.
