– Храм Мертсегер в Уасете? – Брат фараона удивленно вскинул глаза. – Первый раз слышу.
– Я же говорю – он мало кому известен. Так себе храм, нет в нем ни особых праздников, ни достойных жертв. Жрецы, можно сказать, прозябают где-то на окраине Города Мертвых. Мало кто туда к ним и ходит.
– Мертсегер, – тихо повторил вельможа. – Эй, пастушонок, так называли твою богиню-змею?
– Ее вообще никак не называли, мой господин. Но девушки пропадали часто. Их искали… Те, кто отправлялся искать, пропадали тоже.
– И где они исчезали, конечно же, никто не знал!
– Никто, господин. Все стали бояться искать. Нагорье – нехорошее место, очень, очень нехорошее. Говорят, там видели демонов!
– Демонов, – недоверчиво усмехнувшись, Ах-маси спросил пастушка про ведущие в нагорья тропы.
– Есть, есть тропы, – сверкнул глазами тот. – Я даже как-то видел людей… Незнакомцев. Они шли в нагорья с поклажей – черные рабы несли носилки, тюки. Я побоялся следить… А через три дня сожгли нашу деревню.
– А ты?
– Я скрывался в нагорьях – а больше негде! И видел еще людей, носильщиков и погонщиков.
– Погонщиков?
– Да, они гнали скот. Наш скот. А носильщики несли битую птицу. Уток, гусей. И тюки… думаю, что с зерном.
– Скот, птица, зерно… – Ах-маси задумчиво посмотрел на тезку. – Что скажешь, приятель?
– То же, что, видят боги, думаешь и ты, – это все пища! Пища для воинов сетиу. Так вот, значит, где они скрываются – в нагорьях! Может быть…
– Да, дружище! Возьмешь этого паренька, самых сметливых своих воинов, несколько колесниц… В общем, через три… нет, даже через два дня я должен знать все. Где именно расположено войско мятежников, походы к нему, тропы… Все!
– Узнаем! – поднявшись, поклонился Ах-маси пен-Анхаб – Ах-маси, сын Ибаны, правителя Анхаба. – Узнаем. Доложим. Разреши исполнять?
– Исполняй. Да поможет тебе Амон и все наши боги.
Юный начальник разведки вышел, уведя с собой пастушонка.
Нагорья…
Ах-маси немного посидел, подумал, а затем велел вызвать к себе начальника колесниц Секенрасенеба вместе со смотрителем обоза Пенгабом.
– Наши колесницы смогут быстро добраться к нагорьям от берега Хапи?
– Надо смотреть дороги, мой господин.
– Смотри. Где надо – делай ремонт. Торопись, дружище Секенрасенеб, времени мало! Да, Пенгаб, у нас в обозе есть свечи?
– Имеются, господин, – поклонился толстяк-обозник. – Приготовлены для молений Амону перед решающей битвой.
– Держи их наготове, Пенгаб.
– Мы будем молиться?
– Нет. Молиться будем потом, сейчас нужно действовать.
Разведчики вернулись к исходу вторых суток. Уже темнело, и в лиловом небе загорались первые звезды, отражавшиеся в темных водах реки. Нил – великий Хапи – был совсем рядом. Ах-маси нарочно велел свернуть в сторону от песков и нагорий: пусть вражеские лазутчики – а такие, несомненно, имелись на всем протяжении пути – думают, что войско идет к Бехену. Пусть думают… А нагорья можно достать одним быстрым рывком! Посадить часть щитоносцев на колесницы – и все дела.
– Ну? – Сидя в походном кресле, брат фараона скрестил на груди руки и обвел взглядом собравшихся в шатре людей: начальника колесничих Секенрасенеба, командира гвардии Каликху, сотников, жрецов. Эх, жаль, главный жрец Усермаатрамериамон остался в войске Ка-маси! Уж он-то бы живо разобрался со всеми богинями-змеями, уж точно сказал бы, чего от них следует ждать.
– Мы отыскали вражеское войско! – скромно потупив глаза, доложил Ах-маси пен-Анхаб.
