– Тарш, госпожа.
– Ах да, любимчик моего мужа. – она будто запамятовала. – Что ж, заодно и развлечёт меня своим пением. Ступай, передай ему, что я желаю его видеть.
– Кто из вас Тарш?
Мидийский всадник знал в лицо того, о ком спрашивал, но счёл возможным не признать – фаворит Камбиза ничем не выделялся на фоне простых воинов, всё так же предпочитая практичную куртку нарядным одеяниям.
– Ну я. – заносчиво ответил Тарш и тут же поправился, вспомнив о принятом решении вести себя с мидянами сдержанней. – Что хочет от меня храбрый муж?
– Твоя госпожа желает тебя видеть. В полном боевом облачении.
Тарш переглянулся, с подъехавшим из любопытства, Ману.
– Госпожа ещё что-нибудь велела?
– Да. – почти дружески усмехнулся всадник, заметив, что собеседник не склонен по обыкновению задираться, а наоборот, вежлив и учтив. – Просила захватить с собой твой дивный голос. Не потерял? – мидянин подмигнул. – Поторопись, царица ждёт.
– Я у твоих ног, моя госпожа. – Тарш опустился на одно колено и склонил голову. – По первому зову, как и обещал.
Он, ещё подъезжая, приметил расставленные мишени – простенькие, плетёные щиты, закреплённые на треногах, на расстоянии пятидесяти шагов. Заметил и два десятка воинов, выстроившихся неподалёку. Сообразил – намечается состязания.
– Это твой долг. – напомнила ему Мандана, и хотя его манеры её несколько удивили, это не помешало с презрением оглядеть одеяние перса. – Неужели любимец моего мужа так беден, что наряжается как нищий? Впрочем, пастух всегда остаётся пастухом.
– Мне передавали, что ты хочешь видеть меня готовым к бою.
– Тогда где твой доспех?
– Ловкость воина наилучшая зашита, госпожа. – Тарш поднял на Мандану глаза. По губам скользнула улыбка.
– Что ж, тогда позабавь меня своей доблестью, покажи – что стоит перс против мидянина. И… – она сделала паузу, – пой. Приступай.
– Дозволь сперва посмотреть, – с учтивостью попросил Тарш, – как покажут себя воины твоего отца, великого Иштумегу, сына Увах¬шт¬ры, царя Мидии, да подлит его годы Амератат. Быть может, увидев их умения, я признаю себя побеждённым.
– Наглец. – еле слышно промолвила Мандана. И уже громче. – Пусть будет по-твоему. Начнём, пожалуй, с них. – и указала на пращников.
Первый же камень угодил точно в центр щита. Подтянувшиеся зрители встретили это громкими восклицаниями. Дальше следовали как промахи, так и меткие попадания. Последний, раскрутив пращу, запустил снаряд так, что от удара мишень опрокинулась. Мидяне победно взревели.
– Что скажешь, перс? – глаза Манданы блеснули, по губам пробежала дразнящая усмешка, которую не могла скрыть тонкая ткань, прикрывающая лицо.
– Скажу, что воины твоего отца несравненны. – прикладывая ладонь к сердцу, улыбнулся в ответ Тарш. – Но всё же, позволь мне, сыну простого пастуха, показать, что могу я.
– За этим я тебя сюда и позвала.
И персы, и мидяне переглядывались между собой. Уж больно неприличным становилась эта беседа между женой царя и, пусть и высоко взлетевшим, но всё же низкого происхождения простолюдином. Это могло породить нехорошие слухи, особенно учитывая репутацию Тарша, но эти двое вели свою игру, и до остальных им не было дела. Только цели у них в этой игре были разные.
– Тогда позволь мне самому выбрать мишень.
Мандана посмотрела на Дакота. Тот широким, разрешающим жестом показал на ряды своих воинов. Тарш прошёлся мимо них, оценивая навскидку крепость щитов.
