– Испугался?
– Конечно испугался, я всегда не жалел живота своего на службе тебе и готов идти на плаху, если ты этого пожелаешь, но умирать все же не хочется.
– Верю тебе, мой верный Богдан, верю. Сейчас тебе появиться возможность доказать верность мне.
Бельский хорошо помнил, как Иван Грозный принудил ближнего боярина и князя Никиту Прозоровского прилюдно убить единокровного брата своего Василия Петровича. Царь не посчитался ни с заслугами князя, ни родством между ними. Богдан с трудом оторвался от дум своих, с готовностью спросил:
– Чем могу служить государю своему и отчизне?
– Прикажи приготовить костры, замыслил я казнить колдунов, зажарю их заживо.
– Я готов, Государь! – Бельский предал своему голосу рвение, которое подтверждало готовность выполнить любой приказ.
– Иди, исполняй.
Бельский пошёл к выходу, а Грозный смотрел ему вслед и думал:
– Измену задумал, пёс, придётся тебе, Богдан, жарится на веретене рядом с колдунами.
Подозрение в измене Бельского испортило настроение. Царь приказал принести ему вина. Вино облегчило на время душу, но воскресило воспоминания о многих казнях. Он взглянул на шахматную доску, но вместо фигур увидел отсечённые головы бояр, которые вопили о своей невиновности.
– Чур! Чур, нечистая! Иван осенил себя крестом, но видение не исчезло, тогда он ударил столик с шахматами ногой, он с грохотом опрокинулся, вопящие головы покатились по полу. Тогда Грозный трижды осенил себя крестом, головы исчезли, а он облегченно вздохнул. Тяжело дыша, он прилёг на подушки, но едва его голова коснулась постели, как он услышал шорох в углу комнаты и увидел там братьев Прозоровских. Младший брат Никита, кричал, корил его, называл его убийцей.
– Ты и брат твой Василий договорились извести меня и посадить на трон брата моего Владимира Старицкого. Тому доказательство перехваченные письма, которые вы писали князю Старицкому – царь погрозил ему перстом, но Прозоровский не унимался:
– Это твой пес Малюта всё подстроил, на нас нет вины….
Братья Прозоровские начали двигаться к нему, за ними стала появляться толпа убиенных бояр и священнослужителей.
Иван, в поиске убежища, отвернулся, но на пути его стоял князь, брат его Старицкий, он взмахом руки звал его к себе, беззвучно что-то говорил, но по его губам Грозный понял, что он должен покинуть прежнюю жизнь, царство и переселиться в мир иной.
Затравленный взгляд царя нашёл иконы, он бросился на пол и подполз к ним. Слова молитвы погасили крики и вопли убиенных….
***
Богдан Бельский спешил к колдунам, но его остановил, поджидавший Годунов.
– Как царь?
Бельский не ответил, его гнал прочь взгляд царя. Тогда боярин остановил его, взяв за плечо.
– Остановись, Богдан, остановись.
Бельский остановился, потупив глаза.
– Поведай мне, что приключилось?
– Царь заподозрил во мне изменника….
– Не понял….
– Царю не понравилось, что-то в моём поведении, и он обвинил меня в измене, но потом сменил гнев на милость, послал к колдунам.
– Пошутил или испытывает.
– Нет, когда выходил, то у двери оглянулся, и увидел его взгляд. Я хорошо знаю этот взгляд, никто его не перенёс….
Помолчали, первый опомнился Годунов.
– Как он себя чувствует?
– Меня точно переживёт, идём к колдунам, послушаем, что скажут.
Бельский пошел к комнате, где под присмотром стражи находились волхвы – колдуны.
***
В просторном помещении ютились около шестидесяти волхвов. Многие из них, независимо друг от друга предсказали кончину царя всея Руси Ивана Грозного. Бельскому и Годунову стражники со скрипом отворили двери. Спёртый воздух «сдобренный» запахом немытых тел и испражнений пахнул в лица бояр.
