– Говори, что написано, говори не томи.
Бельский взглянул на друга и стал говорить:
– Он объявил царевича Федора наследником престола и монархом; избрал совет из пяти человек князя Ивана Петровича Шуйского, Ивана Федоровича Мстиславского, Никиту Романовича Юрьева, тебя и меня. Младенцу Дмитрию с материю назначил в удел город Углич и вверил его воспитание одному мне.
Годунов после недолгих размышлений заметил:
– Хорошо, что мы оба в совете, но плохо то, что мы не во главе списка, а это означает, что Шуйский станет верховодить. Эта старая лиса сделает всё, чтобы мы оказались в опале, или даже в земле. Надо что-то делать, надо опередить Шуйского.
– Единственный выход возродить опричнину, – Бельский говорил тоном, не терпящим возражения, но чуть заискивающе глянул на Годунова.
Осторожный и хитрый Годунов, отдавая первенство, согласился и предложил:
– Ты и только ты можешь возглавить её. Тебе и только тебе надо стать первым лицом у трона монарха Фёдора Ивановича. Ведь ты был лучшим и любимым другом Ивана Васильевича.
– Я согласен возродить опричнину, но надеюсь на твою помощь….
***
Вечером, сразу после смерти царя, в Грановитой палате собрались многие бояре, духовенство, где старший боярин Мстиславский зачитал Завещание царя, в котором Иван Грозный объявлял царевича Федора наследником престола и монархом, определял совет его опекунов: князя Ивана Петровича Шуйского, Ивана Федоровича Мстиславского, Никиту Романовича Юрьева, Бориса Годунова и Богдана Бельского.
Младенцу Дмитрию с материю назначал в удел город Углич и вверял его воспитание одному Богдану Бельскому.
При прочтении последних слов о царевиче Дмитрии, Иван Шуйский заёрзал на лавке, но промолчал.
***
Великая княгиня Ирина пребывала в отличном расположении духа. Мысли её летели в будущее.
– Тесть её – грозный тиран мёртв, а её муж Фёдор, теперь монарх и в скором будущем он будет венчан царём всея Руси, а она ….
Ирина не говорила себе, что муж её не способен управлять державой, но это и так ей было понятно….
– Я буду управлять страной, буду! Я, Великая княгиня.
Она уже видела себя надменной и повелевающей царицей, но на самом приятном месте, постучали в дверь. Ей не хотелось прерывать такие приятные грёзы, но стук повторился и более настойчиво, затем послышался голос комнатной девки:
– Великая княгиня, твой брат Борис Годунов просит принять его.
– Зови, – коротко бросила она и постаралась придать выражению лица серьёзный деловой вид.
Годунов вошел и даже поклонился Великой княгине, но начал разговор без приветствий, как с сестрой.
– У меня мало времени, а обсудить надо многое. Постарайся сделать так, чтобы нам не мешали и не строй из себя неприступную царицу.
– Что привело тебя ко мне? Власти захотелось? – Ирина говорила отстранённо, соблюдая дистанцию.
– Я же попросил не строить из себя царицу. Без меня твоего муженька быстро сведут в могилу, а ты, если Господь будет к тебе милостив, окажешься в монастыре. Нам надо держаться вместе. Мстиславские, Шуйские, Нагие спят и видят себя на троне. Не прочь посидеть на нём и Бельский. Надо сделать так, чтобы мы управляли державой.
Ирина, в недалёком прошлом мысленно примерявшая на себя царский венец, очень не хотела расставаться ни с мечтами, ни с возможностью управлять страной, пусть через указы мужа, но управлять.
– А если я откажусь?
– Я уже сказал, что тебя ждёт.
– Ты станешь свергать царя и меня?
