– Я понимаю, о чем ты, – признала Рен, когда они вышли в коридор. Их тут же бесшумными призраками окружили стражи. – Куда мы идем?
– В мои покои. – Аррик улыбнулся: – В наши покои.
Румянец на лице Рен стал еще ярче, а ее шаг замедлился и стал более зажатым, когда они приблизились к коридору, ведущему в комнаты Аррика. Он знал почему, но решил никак это не комментировать.
– Что такого смешного сказал тебе Каллес?
Рен весело фыркнула.
– Скажи мне, Аррик, – сердце Аррика забилось чаще, когда его имя слетело с ее губ, – этим вечером ты занимался чем-нибудь полезным или все время наблюдал за мной?
– Значит, ты знала, что я за тобой наблюдал?
– Конечно. Ты следил за мной взглядом, куда бы я ни пошла. В замке на Лорне висел один портрет – я ненавидела его, но он очень нравился моей матери. На нем был изображен мужчина и дракон. Их глаза были нарисованы так, что казалось, будто они следят за всеми, кто ходит по коридору. Из-за этого портрета меня мучили ночные кошмары.
Аррик рассмеялся. Рен никогда не рассказывала о своей жизни до того, как он все у нее забрал. Он не знал о ней ничего важного. Ничего тривиального. Он не знал, что может ее рассмешить. Не знал, что может ее расстроить.
Он вообще ничего о ней не знал.
Рассказ о теплом воспоминании из ее прошлого стал для Аррика подарком, о котором он и не мечтал.
– У нас был подобный портрет, – ответил он, когда они завернули за угол, ко входу в его покои. – На нем был изображен мой отец. Жуткая картина. Может, их рисовал один художник?
Рен сдержанно улыбнулась ему, и Аррика пронзила такая гордость, словно он только что выиграл величайшую битву в своей жизни. Что эта женщина с ним делала?
– Тогда это удивительно маленький мир. Каллес пересказывал мне грязные шутки, которые он однажды услышал от моряков с Драконьих островов. Было… приятно… слушать что-то настолько привычное.
В пекло его.
Аррик уставился на дальнюю стену, возле которой стояли еще двое терпеливо ждущих стражей. Ну, разумеется, именно его брат смог ее утешить.
Успокойся. Ты должен радоваться, что кто-то заставил ее смеяться.
Он тяжело выдохнул, заметив, что Рен ногтями вцепилась в рукава его рубашки.
– Вы не пойдете с нами внутрь, – велел Аррик двоим стражникам.
Светловолосый стражник взволнованно посмотрел на своего компаньона.
– Ваше Величество, мы должны удостовериться, что церемония консумации состоялась.
– Я хорошо осведомлен о ваших обязанностях, но церемонию засвидетельствуют мои люди.
При этих словах Рен посмотрела на него так, словно он ее предал. За их спинами возникли Ронан и Шейн, которые все это время следовали за ними на почтительном расстоянии. Ронан подмигнул Рен, но она проигнорировала его.
На самом деле Рен игнорировала всех вокруг. Она стояла, не двигаясь и не возражая, вообще не произнося ни слова. Аррик поднял ее на руки – его расстроило отсутствие любой реакции на его действия – и занес ее в свою комнату. Шейн закрыл двери у стражников перед носами.
Аррик тихо усмехнулся, когда к его животу прижалось лезвие кинжала.
– Я разочарован, но не удивлен, – сказал он и закатил глаза, разглядев тонкий серебристый клинок в руке Рен. – Я думал, эта часть наших отношений осталась позади, жена.
Он не планировал прикасаться к девушке этой ночью. Однако малая часть его сознания, запертая на замок, надеялась, что Рен позволит ему раздеть ее и ублажать, как богиню, какой она и являлась.
