А Slava протянул купленную по моей просьбе пачку сигарилл с ароматом вишни.
– Боже, ты меня просто спас, спасибо! – выдохнула в желании побыстрее выйти на перекур, лишь бы он перестал буравить глазами.
Slava потащился за мной, несмотря на то, что, первое – он не курит, и второе – вообще-то, я не просила составлять компанию.
– Ивон, можно вопрос? – Slava сделал робкий шаг ко мне.
– Нет, нельзя, – сузила глаза от дыма сигарилл и неприятного предчувствия того, что он собирается пронюхать что-то очень личное.
– Ты… балерина? – проигнорировав отказ, спросил он.
– Боже! – Я рассмеялась с какой-то нездоровой ноткой.
Slava казался просто неподражаемым в волшебной наивности. Действительно, настолько светлым и чистым ангелом, что даже не верилось, что у него есть член, яйца, но, увы, нет крыльев за спиной.
– Встречный вопрос можно? – выдохнула ему в лицо большущий клуб дыма. – А ты ангел? Или, может быть, поэт? Или главный поэт среди всех ангелов?
Slava немного растерялся. Он переводил в голове слова, которые я выдала слишком быстро.
– Ладно, не бери в голову, – отмахнулась небрежно. – Нет, не балерина, но мне приятен твой комплимент. А теперь пойдем немного согреемся.
Мне было так хорошо и хмельно, что действительно хотелось надеть пуанты и что-то такое грациозное изобразить…
***
– Что ты задумала, Ивон? – взял меня за плечо Slava, когда я остановилась перед входом в круглосуточный тату-салон.
– А почему бы и нет? – прошептала одними губами вовсе не ему, а себе.
– Но, – потянул за рукав зануда Slava. – После спиртного нельзя. Я так слышал.
– Плевать! – высвободила его руку и распахнула дверь, за которой слышалось будоражащее жужжание.
Obvorojitel’no!
***
И я позволила ангелу держать меня за руку, когда девушка-мастер била на шее, под мочкой уха тату.
– Почему ящерица? – поинтересовался Slava.
– Не просто ящерица, а саламандра, – пояснила. – Я буду звать ее Глупышка-Салли.
– Саламандра-Салли? Чудно это-о, – протянул Slava, который ни черта не знает обо мне.
– Она будет шептать мне на ухо кошмары, – ленно зевнула. – Чтобы это было уроком: не повторять ошибок. Чтобы… – сбилась, потому что, похоже, начала трезветь и почувствовала зудящие покалывания как на коже, так и где-то глубоко внутри.
– Чтобы что? – попросил закончить мысль навязчивый Slava.
– Неважно, проехали, – отмахнулась я. – Считай, что это метка, но не клеймо. Я помечаю кое-какие важные вещи. Пусть Глупышка шепчет, пусть… – мой голос самовольно подрагивал. – Пусть нашептывает то, о чем надо бы забыть. Но чего забывать не стоит. Вот так. – Я притянула ангела к себе и в касание поцеловала в благодарность за то, что именно он разделил со мной этот момент.
Момент, это утро и день, когда мы займемся сексом, а затем заснем вместе. Несколько часов, которые станут для нас последними…
Для него последними.
И больше я никогда-никогда не пущу его в свою жизнь. Потому что этот ангел так внешне по голосу напоминает мне другого… Совсем иную сущность. Дьявола-искусителя, которого точно стоило бы забыть…
Мужчину, которого я почти не вспоминаю.
