– Значит, бельё, – я равнодушно передёрнула плечами, показывая готовность идти на ужин хоть нагишом, если понадобится.
Мне не впервой.
Однажды доводилось прогуливаться в таком виде по городской площади Салема, в пятнадцатом веке. Так вот, там ещё и камнями швырялись. Так что здесь всё не так уж страшно.
– Ты сильно подставишь Ниэтель, – Тали выложила на стол последний козырь. – Она будет в ярости.
– От того, что я не надела какое-то идиотское платье?
– От того, что ты предстала перед Советом в кружевной комбинации.
Я брезгливо поморщилась.
– Тали, с каких пор ты стала играть втёмную? Нет, не так. С каких пор ты стала играть в это со мной?!
(…когда глаза слишком долго не видят свет, организм рефлекторно пытается компенсировать «слепоту». Я сижу в этом каменном мешке уже неполных три месяца. Надо отдать тройнам должное – тюрьмы у них что надо. Я наловчилась распознавать по звукам шагов всех часовых, несущих вахты возле моей темницы. Сегодня дежурит «номер три». Он слегка подволакивает одну ногу и имеет дурацкую привычку поджимать пальцы – от этого подошвы мягких сапог мерзко елозят по земляному полу. Слух обострился уже через пару недель заключения. По ночам я с упоением вслушивалась в звуки возни шушей за стеной. А стена толщиной, между прочим, была почти в метр. Потом, позже, усилилось обоняние. Хотя в отсутствие нормальной уборной без этого дара я могла бы и обойтись. А вот последней «гостье» я была рада. Как-то сама собой, совершенно без моего участия, появилась просто нечеловеческая интуиция. Не думала, что она как-то связана с органами чувств, но факт остаётся фактом. Когда Арти, наконец, посчитал, что проучил меня достаточно, я знала о его присутствии за несколько часов до того, как различила первые звуки борьбы. И вот, когда он появляется на развалинах только что обрушенной стены, я жду его собранная, спокойная, успевшая привести себя в относительный порядок. Он рассержен. Не видит следов истерики и подтверждения того, что «наука пошла впрок». А я отвешиваю ему шутовской поклон, по-армейски складывая за спиной руки. Мои сорванные ногти видеть ему не к чему…)
В этот раз «возвращение в реальность» отозвалось жжением где-то в районе желудка. А это значило, что организм, почувствовав панику, начал львиными дозами выплёскивать в кровь адреналин. Плохо.
Тали молча шагнула вперёд, пытаясь ухватить моё запястье, но я успела дёрнуться в сторону.
– Не надо!!! – в голосе проскользнула почти истеричная мольба, и нимфа нахмурила тонкие брови.
– Савелия. Что с тобой творится?
Для того, чтобы беззаботно дёрнуть плечом внезапно потребовалось невероятное количество сил.
– Всё в порядке.
Тали подошла ко мне осторожно, на цыпочках, боясь спугнуть. Аккуратно протянула вперёд руку.
– Позволишь?… – её шёпот был мягким. Обволакивающим.
Я отрывисто кивнула. Да, наверное это необходимо. Не похоже, чтобы я могла справиться с этим самостоятельно.
Нимфа всегда касалась моих эмоций смело и без прелюдий, чувствуя себя в хитросплетениях чужого сознания, как у себя дома. Но сейчас кончики чутких пальцев едва задевали моё запястье. Боится схлопотать «передоз»? Немудрено. Я прикрыла глаза. Белоснежные крылья трепетали, бились, норовя унести свою хозяйку как можно дальше от происходящего.
– Блок рушится, – спокойно заключила эмпат, отдернув руку и потирая ладонь так, будто до этого держала её в морозильной камере. – Слишком сильный поток. Надолго такой не удержать даже моими силами.
