Тропами Кориолиса. В подворотнях темной ночи - страница 11

–А вдруг на дверях Пальмиры тоже появился этот знак? – едва сдерживал эмоции Ланге.

Портной тяжело выдохнул, но отвечать на вопрос не стал. Для предположений и гипотез у них была впереди целая неделя. Сейчас важнее всего было отыскать все необходимое для того, чтобы благополучно пережить это время. Затем уже шло все остальное.

До начала бури оставалось каких-то пару дней. Примерно в этот момент жители поселений и спускались в убежище. Но этот раз отличался от остальных. Легкий ветерок потихоньку разгонял переметы на дорогах тихого Вильямартина, заводя свой грустный сонет в честь онемевших улиц. Однако крайне опасно было вслушиваться в строки этого сладкоголосого выскочки. Нужно было готовиться к истинному, беспощадному слогу чтеца под названием «Сумеречная Ярость». И, несмотря ни на что, парни не унывали. Перед ними стояла важная и сложная задача подготовки. Приятным сюрпризом оказалось то, что генераторы в убежище были заправлены под завязку, а рядом с установками оказалось несколько запасных бочек с вязким от холода топливом. Это говорило о том, что местные жители подготавливали убежище к приходу стихии. Вероятно, причина их ухода или же таинственного исчезновения крылась вовсе не в дефиците топлива или ресурсов. Хотя еду пришлось все-таки поискать. Покопавшись во владениях пропавших хозяев, они нашли пару узелков строганины, болтающихся на бельевой веревке, несколько банок с соленьями в подвале небольшого домика и мешок с сухарями. Этого было достаточно, чтобы пережить бурю.

Разогнав генераторы на полную катушку, Портной и Ганс замкнули дверь изнутри, приготовившись к приходу сурового сезона.

По мере приближения бури ветры становились все сильнее. Утренний свет, украдкой показавший свое присутствие, вновь сменила тьма и холод. Столбик термометра в этот период падал до -90°С и даже ниже. А из-за сильных ветров они ощущались и вовсе, как абсолютный ноль. Те немногие, кому повезло, кто успел сбежать и скрыться от бури в каком-то подвале или убежище, рассказывали, что в пик «Сумеречной Ярости» природа превращается в настоящего хладнокровного убийцу, запускающего тысячи тоненьких стрел из вонзающейся в плоть снежной крупы, разогнавшейся до скорости «Сапсана». Дышать и без того остывшим воздухом становилось практически невозможно. А тут еще и снег плотным слоем налипал на лицо и туловище, крепко сковывая движения. Если задержаться на улице лишних пару минут и не спрятаться в укрепленном изолированном помещении, то буря, призванная уравнивать все вокруг под своим тяжелым гипсовым одеялом, быстро превратит тебя в очередную ледяную скульптуру, навсегда застывшую в безмолвной белоснежной пустыне забвения.

Так уходила ночь. Так она прощалась со своими замерзшими, заблудшими детьми, потерявшимися и покинутыми на этой погибающей планете. Она, возможно, хотела, наконец, прекратить их страдания, избавить от ложных надежд, обнять, приласкать и забрать с собой, отныне и во веки веков.

Связаться с Западной Пальмирой по радиосвязи не получалось. С другими заселенными городами и провинциями, с которыми стараниями отважной исследовательской экспедицией под названием «Искатели Света Пальмиры» удалось наладить радиокоммуникации, также выйти на связь не вышло. Отовсюду доносилось лишь траурное урчание радиошума. Ганс, помогающий в свое время разрабатывать схему коммуникационных вышек, предположил две возможные причины, по которым в ответ на их «Прием!» никто не отзывался. Первую он назвал «Зоной покрытия радиовышек». Та была достаточно узкой. Из-за горной местности она сильно ограничивалась, захватывая область в пределах 15-20 километров. От Вильямартина до Западной Пальмиры было больше 50 километров. И если хотя бы одна из вышек не работала, ждать обратной связи было бесполезно. Второй причиной оказалась возможность обрушения или поломки вышки от сильного ветра. Однако в данном случае включалась резервная вышка, также выстроенная в пределах селения. Возможность обрушения обеих укрепленных вышек была очень маловероятна. Такого еще никогда не случалось. Сознание сопротивлялось, отказываясь верить в совпадение с исчезновением людей и поломкой вышек. Но, в любом случае, самой страшной причиной, которую Ланге не называл, оставалась самая очевидная – отсутствие оператора на месте приема сигнала. Оператор покидал свое место только в одном случае – когда его сменял другой. Таковы были правила. Таков был закон.