— Я думала ты любишь свою пятерку? — Удивилась Наталья, раскладывая по тарелкам запечную утку с яблоками.
Бабуля вздохнула.
— Ну а что мне еще остается?
Она обернулась к внукам и наставительно произнесла:
— Вот поэтому, когда просишь какую-нибудь любовь, то уточняй сразу с кем, почем, и на сколько. Так выпьем же за то, чтобы наши желания совпадали с результатом!
Куранты начали свой отсчет...
Юнона заранее знала, что она хочет загадать, поэтому не мешкала ни секунды. Быстро записала желание на малюсенький листок бумаги, сожгла над бокалом сока и, дождавшись последнего боя курантов выпила до дна, чуть не подавившись несгоревшей частью листка.
— С новым годом! — услышала она у самого уха и почувствовала чьи-то теплые пальцы на своей руке. Обернулась и тихо произнесла:
— С новым счастьем!
10. 9
ЮНОНА
— А ты что загадала, если не секрет? — спросил шеф, слишком близко прижавшись к Юноне, и она по инерции отпрянула от него подальше. Ну насколько позволяло возможность. Непривычны ей были касания чужого мужчины, да к тому же учитывая, в каком она сейчас находилась положении. Нет, ерунда какая-то.
— Это секрет, рассказывать нельзя, а то не сбудется.
— Надо же... Хорошо, что я не успел раскрыть свои тайны, — засмеялся Михаил и накрыл руку Юны своей ладонью.
Синицына аккуратно высвободила руку, улыбнулась и, извинившись, поднялась из-за стола.
Вышла из гостиной и поспешила на кухню под видом того, что нужно помочь маме.
— Юночка, ты почему гостя одного бросила? — укорила ее мама, а Юна возьми, да и разрыдайся.
— Ты что, милая, с ума сошла? Новый год же! У тебя вон друг пришел, все родные дома живы и здоровы, ну? А ты ревешь...
— Да я, — всхлипнула Юна, — сама не знаю. Они сами льются и льются. А чего льются-не понимаю.
— Это гормоны, не переживай. Скоро все наладится. Я сама, когда тобой тяжелая ходила, по пять раз на дню ревела. Увижу птичку и плачу. Бабушку увижу и плачу.
— А бабушку-то чего?
— Так она старенькая. Жалко...
Синицына наконец улыбнулась и обняла маму.
— А что хоть за мужчина-то? — шепнула мама.
— Да так... шеф мой. Меня на него стошнило. Так мы и познакомились.
— Очень интересно, почему не рассказывала?
Юна пожала плечами.
— Ну, знаешь ли, учитывая, что Михаил сейчас здесь, он на тебя явно не злится.
— Надеюсь... — тихо ответила Юнона и добавила, — А знаешь, у него ведь сын есть. Такой хорошенький, маленький совсем.
— Да ты что? — ахнула мама, — Погоди... а жена тогда где? У него же есть жена?
— А... — Юна махнула рукой, — Он мне про жену ничего не стал говорить, видно, что его еще ранит ее отсутствие. Говорит, что сам справляется.
— Ну надо же как бывает.
— А мама у него влюбилась и уехала в Южную Америку. Представляешь?
Наталья Владимировна руками всплеснула.
— Как романтично...
— Ну как сказать. Она влюбилась в старого индейца из племени каннибалов и...
Мама побледнела и Юна даже за руку ее схватила.
— И они убежали? — с надеждой спросила Наталья.
— Конечно, мамочка. Их искали, но они смогли скрыться.
— Слава богу! А как же она с ним...эм... если он такой неординарный?
— Так он всегда был не таким как все, — вовсю сочиняла Юна, — с самого детства. Но притворялся одним из них, чтобы выжить.
— Бедняжка...
— Ага. Им через столько всего пришлось пройти, но теперь они вместе и счастливы. Правда никто не знает где.
Мама вытерла набежавшие слезы и прижала руки к груди.
— И как же он теперь один с ребёнком?
