Тугие узлы отечественной истории. Помощник В.А.Крючкова рассказывает… - страница 50

Применительно к «птенцам гнезда Гвишиани» я обещал особо остановиться на политическом облике недавно скоропостижно скончавшегося от коронавируса Владимира Михайловича Лопухина, первого министра топлива и энергетики суверенной России, которому, по его собственному признанию, лично «Андропов советы по жизни давал». Биография у него достаточно стандартная для «птенцов» этого гнезда: в 1975 году окончил  экономический факультет МГУ им. М.В.Ломоносова, затем последовательно работал в  Институте мировой экономики и международных отношений (1975—1977 гг.),  во ВНИИ системных исследований (1977—1983 гг.) и в Институте народнохозяйственного прогнозирования (1983—1991 гг.) – это еще одна хитрая экономическая контора сплоченной команды «младореформаторов», действовавшей согласно девизу д’Артаньяна: «Один за всех и все за одного!».

После ухода из правительства Лопухин работал в российском подразделении знаменитого французского банка Lazard, консультируя программы реструктуризации «Газпрома», «Роснефти» и ЮКОСа. По данным журнала «Форбс», в 1996 году Лопухин покинул банк (через год Lazard Freres свернул свои «инвестиционные» операции в России). В 1996 году создал и возглавил инвестиционную компанию «Vanguard», позднее стал гендиректором и владельцем инвестиционной компании "Навин".

Среди наиболее известных проектов компании «Vanguard», главой и владельцем которой он являлся – покупка и продажа крупного пакета акций Томского нефтехимического комбината, а также консультационные услуги для Ломоносовского фарфорового завода, в результате которых у подконтрольной Лопухину компании оказались права на товарный знак ЛФЗ. Товарный знак министр-предприниматель, впрочем, подарил Эрмитажу после того, как прокуратура возбудила против него уголовное дело.

Одновременно Лопухин числился независимым директором в советах директоров целого ряда крупных корпораций. В частности крупной девелоперской компании «РТМ», которой принадлежит несколько десятков объектов коммерческой недвижимости в Москве и крупных городах России, компаний «Бритиш Америкен Тобакко – Ява», «Гражданские самолеты Сухого» и SuperJet International. Одним словом, он был весьма заметным персонажем в мире постприватизационного российского бизнеса.

Однако самой необычной и наиболее интригующей частью его биографии стало раскрытие его участия в деятельности главной масонской ложи в России («Великой ложи»), когда экс-министр стал великим мастером Русской великой регулярной ложи. Таким образом, по меткому выражению газеты сообщества «Нефтянка», помимо не самого оптимального реформирования российского ТЭК, Лопухин принял на себя ответственность и за «масонский заговор».

Согласно официальным данным, Лопухин был посвящён в масоны в 1998 году в ложе «Юпитер» № 7 Великой ложи России. В феврале 2000 года избран на должность досточтимого мастера ложи «Юпитер» № 7. В феврале 2001 стал одним из основателей ложи «Орион» № 15 ВЛР, в которой занял должность досточтимого мастера. Так это или не так – судить не берусь, хотя, искренне признаюсь, весьма в этом сомневаюсь, уж больно темпы роста в масонской иерархии не вполне правдоподобные.

Читатели, возможно, припоминают, что тему современного российского масонства я уже затрагивал в книгах «Кукловоды и марионетки» и «Зарубки на гриппозной сопатке. Размышления о нашем недавнем прошлом». Там я ненавязчиво пытался навести их на мысль о том, что далеко не все отечественные масоны являются примитивными фиглярами в шутовских одеяниях средневекового балагана, и что среди них были и есть очень влиятельные люди во всех основных сферах управления государством и обществом. При этом я весьма отчетливо указывал на то, что основной организационный, руководящий и идейный центр народившегося советского масонства находился не в Москве, а в Санкт-Петербурге, точнее в Ленинграде. Нынешнюю обстановку там я сейчас не знаю, но пример Лопухина подтвердил мои достаточно осторожные предположения, основанные, однако, на знаниях о тогдашнем положении дел в этих закрытых структурах.