Тугие узы - страница 13

Её огорчило, что она никогда отсюда не выберется, значит, я знаю на что давить. Это только начало. Я ещё успею продемонстрировать, на что способен.

Я походил по двору, пиная подгнившие жёлтые листья, и ушёл спать.

На следующий день я встал пораньше специально, чтобы наведаться к ней перед работой. Она ещё спала, свернувшись калачиком на краю матраса. От резко включенного света она проснулась, но долго щурилась.

– Просыпайся!

Она с трудом приоткрыла глаза, моргнув несколько раз.

Я подошёл ближе, достал из кармана верёвки и принялся связывать её – от плеч до ступней. Узлы затянул крепче, чем обычно. Когда я резко дёрнул её за волосы, чтобы поднять голову, она тихо застонала. От боли.

– Альберт, я же спала, – прохрипела она.

– Я буду приходить к тебе в самый неподходящий момент, чтоб ты не расслаблялась.

Потом я долго связывал её, скомбинировав сразу несколько морских узлов. С каждым новым узлом я ощущал всё более сильные приливы уверенности. Она в моей власти.

Начал я с узла «плоский штык» на запястьях. Он кажется простым, но его надёжность безупречна. Ловкими движениями я обматывал её руки, чувствуя, как туго натягивается верёвка. Каждый виток дарил мне чувство удовлетворения. Её запястья выглядели изящными, почти красивыми, особенно охваченные верёвками. На лодыжках я использовал «портовый» узел. Завязывать его сложнее, но процесс успокоил. Он позволяет надёжно закрепить ноги, а в конце выглядит почти декоративно. Это напоминало творчество, но только вместо холста я использовал её тело.

Она опять была влажной внутри. Не издавая ни звука, она покорилась моим напористым движениям. Ее дыхание участилось, затем она стала слегка постанывать, отвлекая от процесса.

– Замолчи, – сказал я.

Когда всё закончилось, я, запыхавшись, на минуту прилёг с ней на матрас. Она лежала рядом не шелохнувшись. Затем нарушила молчание:

– Альберт, вы настолько сильно любите эти узлы?

Её слова заставили меня напрячься. Почему она опять задаёт вопросы? Я хотел, чтобы она молчала, чтобы была просто объектом, а не разговорчивой пленницей.

– Узлы – это искусство. В них всё чётко, надёжно и правильно, – ответил я, сам не понимая, зачем отвечаю.

– Красиво. Но вы ведь здесь не только ради этого. Зачем вы меня приковали? Только ради секса в любое время? Нет, я не прошу меня отпустить, просто интересуюсь.

– Даже если и так, это не твоё дело.

Я хотел закончить разговор. Она опять заставляет меня нервничать. Мои ладони стали мокрыми, как будто я держал их под струёй воды.

– Но ведь это можно получить и не совершая преступления.

Я вспомнил про кляп, подошёл к рюкзаку, в котором хранил необходимые инструменты и вытащил чёрный шарообразный кляп на ремнях и наручники.

– Нет, пожалуйста, я буду молчать, – взмолилась она.

– Конечно, будешь, – согласился я с наигранной весёлостью. – Будешь молчать, пока я не приду к тебе в следующий раз.

– Но…

Она не успела договорить, как я уже застегивал чёрные ремешки кляпа и заметил, что волосы у неё спутались, скоро превратятся в валенок. Я не стал её развязывать, а так и оставил лежать полностью обездвиженной. Пусть отдохнёт перед нашей следующей встречей.

– Отдохни, – так я и сказал ей, выключая свет.

Закрыв дверь, я на мгновение замер в темноте, чувствуя, как откуда-то из глубин поднимается тревога. Мне нужно было понять, почему её спокойствие нервирует меня больше, чем крики.