Александр Игнатьевич повернулся к окну и поскрёб ногтем по стеклу. Не дав тишине возможности насладиться неожиданно возникшей свободой, надворный советник снова обратился к своим гостям, имея на лице то самое выражение полного безразличия.
– Преступления не поддавались раскрытию, как ни прискорбно это осознавать. Но, вместе с тем, мы с тревогой ожидали нового преступного убийства, такого же дерзкого, как и предыдущие. И, такого же, неожиданного. Снова учёный? Изобретатель? Меценат? Политик? Член царской семьи? Кто? Предоставить всем охрану, при всём нашем старании, мы не можем. И ожидать нового известия о трагедии мы не собирались. Тогда же у нас и родилась одна идея, сколь дерзкая, столь и рискованная. Мы придумали создать новое, не существующее изобретение. Современное, грандиозное по замыслу, и такое же невыполнимое на деле. Широкой огласки, оно, по понятным причинам, не получило. Через случайную, в кавычках, болтливость нескольких чиновников, эту новость мы донесли до тех людей, которых считали хоть как-то причастными к нашему расследованию, хоть и не на прямую.
– Мне будет позволено спросить? А что это за изобретение?
Кирилла Антонович, ставший постоянным читателем разнообразных естествоиспытательских журналов, издававшихся не токмо в столичных издательствах, но и за границей, счёл возможным проверить свои познания на предмет того, насколько могло оказаться невероятным и невыполнимым это несуществующее изобретение.
– Спрашивайте, господа, о чём угодно! Теперь это наше общее дело, и сие изобретение, с позволения сказать, также наше общее. Речь идёт о канале, соединяющем Волгу и Дон.
– А что тут… простите, я не вижу очевидной невероятности.
– Она существует. Этот канал, которого нет, должен быть оснащён специальными ящиками из металла, в которые будут входить суда. Вам, безусловно, известно, что эти реки находятся на разном уровне относительно друг друга, верно?
В подтверждение своим словам надворный советник расположил свои руки одну над другой, наглядно демонстрируя две великие Российские реки.
– Специальные многосильные насосы станут способом нагнетания воды поднимать эти металлические ящики, либо, откачивая оную, опускать. Эта система позволит удешевить строительство и… одним словом, научная сторона этого изобретения вам в подробностях не пригодится. Кстати, этот способ подъёма и опускания судов, мы назвали шлюз.
– Это превосходное изобретение! Ведь только представить, сколько пользы это может принести государству! Сокращается время сплавления по рекам, возможно будет…
– Транспортировать всё, что угодно в случае войны.
– Именно так, именно так! Вы оба правы. Могу только добавить, что благодаря использованию этого канала и шлюзов, появится возможность иметь один военный путь от любого Волжского города и до Мурманска. Либо Архангельска.
– Право слово, замечательное изобретение! А почему бы его не воплотить в жизнь?
– Есть, Кирилла Антонович, несколько причин. И поверьте, каждая из них, весомее предыдущей. Поэтому, оставляем прожектёрство в стороне и переходим к нашему делу. Вы, Модест Павлович, и есть тем изобретателем, который получил высочайшее одобрение на строительство канала и шлюзов. Не удивляйтесь ничему, не удивляйтесь ничему из сказанного мною, а крепко запоминайте! Наша встреча будет единственной в своём роде, поэтому возможности для повторения у нас не будет. Итак, вы – генерал. Участвовали в нескольких компаниях, лично были в боевых условиях. Ваше умение, используя любой природный ландшафт возводить фортификационные сооружения, приводящие наши войска к победному исходу, дошли до государя. За ваш военный талант вам и были пожалованы генеральские погоны и должность в генштабе в отделении тактического строительства. На службе в этом отделении вам и пришла в голову идея строительства Волго-Донского канала. Там же, в голове, вы и содержите всё – от замысла и до чертежей. И только в голове находится место диспозиции канала. Чтобы придать правдоподобности нашей затее, вам будут даны в помощь гражданские инженеры. Управляющим строительством назначен некто Леон Арго. Это его идея строить шлюзы. В строительстве он не знает себе равных, с основными документами, естественно не секретными, он ознакомлен. Поэтому, в случае возникновения с кем-либо бесед на специальные технические темы, передавайте ему первенство в разговоре. Подобное распоряжение на сей счёт он получил. Ему же поручено пригласить на это строительство видного французского инженера, имеющего новые взгляды на строительство мостов и опор. Это Александр Густав Эйфель, урождённый Боникгаузен. Эта фигура известна во Франции. Сейчас он заканчивает проектирование своего собственного детища – высотной башни ажурного вида. Говорит, то она может стать символом если не Франции, то Парижа наверняка. Вы бывали в Париже?
