– Я что, так часто на тебя смотрю?
Альберт хмыкнул.
– Всё время.
– Я стараюсь на тебя не смотреть.
– Почему? Ведь я тебе нравлюсь.
Я почувствовала, как покраснела. Он говорил об этом прямо, нисколько не заботясь о моей реакции.
– Когда вы все так увлечённо уплетали эти ваши шашлыки, ты несколько раз оглянулась на меня, не понимая, почему мы с Марком ничего не едим. Ты даже подумала, не вегетарианцы ли мы. Это было очень смешно.
– Ты не любишь жареное мясо? – спросила я, про себя изумляясь, откуда ему известны мои мысли.
– Не будем об этом говорить, – оборвал меня Альберт.
Он поднял кверху голову: в синих лоскутках неба шумели высокие кроны берёз, играли блики на белых стволах. Лес, наполненный светом и дыханием осени, обступил нас со всех сторон, он шелестел пожухлой травой, хрустел сухими ветками у нас под ногами, и ронял на наши плечи и головы свои янтарные листья. Мы уходили всё дальше от поляны, от одноклассников, оставшись наедине с природой, и друг с другом.
– А мы с тобой не заблудимся? – спросила я.
– Со мной ты никогда не заблудишься, – сказал Альберт.
– Ты так хорошо знаешь этот лес?
– Конечно, ведь я вырос рядом с ним. Он для меня всё равно, что второй дом. А здесь просто небольшой березняк вдоль просеки. Там, дальше, идёт смешанный, а за ним снова хороший сосновый лес.
– Расскажи мне о своей семье, – попросила я.
– Мне кажется, ты уже слышала кое-что обо мне.
– Совсем немного.
– … Что у меня нет своих родителей, и воспитали меня совсем чужие люди. Марк мне сводный брат, мы выросли вместе. А мои настоящие родители… – Альберт помолчал. – Отца я никогда не видел. А вот мать свою помню, хоть мне ещё и четырёх лет не было, когда она погибла. Она была очень красивая. И у неё были такие же…
Альберт вдруг остановился, коснувшись рукой моих волос.
– … Такие же, как у тебя, длинные рыжие волосы.
Несколько секунд мы стояли, глядя в глаза друг другу.
– Я тебе напоминаю твою маму? – спросила я. Зачем я это спросила?
Он ничего не ответил, только, опустив голову, довольно холодно сказал:
– Пошли обратно. Нас зовут.
– Зовут? – рассеянно переспросила я. – Но я ничего не слышу.
– И тем не менее…
Сколько мы уже гуляли, я представить себе не могла. Наверно, очень долго. Время сейчас не имело никакого значения, оно перестало существовать.
Мы двинулись обратно. Скоро всё закончится, подумалось мне, и вряд ли когда-нибудь повторится снова. Мне стало очень грустно от этой мысли. А волосы я всё же перекрашу, решила я дерзко, не хочу никого напоминать.
– Мне всё равно, – сказал Альберт.
Я удивлённо посмотрела на него, воскликнув:
– Послушай, ты читаешь все мои мысли!
– Значит, не думай о всяких глупостях, – бросил он мне в ответ.
– Ах ты, бесцеремонный! – вскинула я брови в притворном возмущении. Я не могла понять, как он это делает, но меня это забавляло. – О чём хочу, о том и думаю.
Когда мы вышли на поляну, все уже ждали только нас, готовые уходить.
– Вы где были? – спросила Рената, с любопытством заглядывая в мои глаза. Напрасно я пыталась их отвести, чтобы скрыть их счастливый блеск. Не только глаза, но и всё моё лицо, я прекрасно ощущала это, излучали счастье. А его невозможно утаить. – Надежда Григорьевна вас потеряла. Чуть было на поиски не отправились.
– Это было бы очень глупо.
– Да, Марк даже засмеялся, когда кто-то предложил. А ты ведь знаешь, он крайне редко смеётся, как и Альберт.
