Туманы янтарного берега - страница 32

– Отвратительно! – выругался Феликс, последние обстоятельства, которые он узнал, показались ему чудовищным проявлением средневекового невежества – А что только этим ограничились? Может ещё инквизиционный процесс, ордалия?

Селена смотрела на мужчину, не вполне понимая, о чём он говорит. Очевидно, девушка просто не обладала достаточными познаниями в области средневекового судилища и истории инквизиционных процессов. Однако Селена была достаточно умна, чтобы понять аналогии, которые пытался провести Феликс, она не решалась произносить некоторые мысли вслух, и не хотела слышать их от своего собеседника.

– Несколькими месяцами позже, – чуть отвернувшись в сторону, Селена продолжила рассказывать – наша завуч поехала на ту самую ферму. Об этом никто не знал, пока она не вернулась и не собрала ещё одно внеочередное собрание, на котором присутствовали учителя и родители школьников нашего класса. К моему счастью, на этом собрании присутствовал мой отец, а не мать, и впоследствии, я говорила с отцом наедине. Завуч рассказала, что та самая беременная женщина, которая обвиняла Лизу, наконец родила. Ребёнок оказался болезненным, но в целом, жизнеспособным. Прошло уже какое-то время, и женщина с ребёнком вернулась к себе домой. Она была не замужем, но проживала с каким-то мужчиной, сожителем, судя по всему. Однако ребёнок, которого она родила, был от другого мужчины, но в этом не было никакого секрета. Так вот, по прошествии двух месяцев, когда младенец уже пошёл на поправку, произошло странное событие. Женщина работала в ночную смену на ферме, она не пребывала в отпуске по уходу, поскольку её сожитель не имел работы и часто по многу пил, не покидая квартиры. Ребёнок оставался с мужчиной, но женщина договаривалась со своей соседкой, чтобы та присматривала за обоими и в случае чего тут же звонила ей на работу. Вернувшись под утро со смены, женщина не нашла ребёнка. В кроватке вместо двухмесячного младенца женщина обнаружила плотно связанный сноп соломы.

Феликс, успевший мысленно дать себе слово, что впредь он будет стараться сдержанней реагировать на какие бы то ни-было подробности, вновь не смог сдержать своих эмоций. Однако, на этот раз, ему не нашлось что сказать, он лишь раскрыл рот в немом вопросе, его глаза расширились от удивления.

– Да, понимаю тебя. – ответила Селена, прочитав во взгляде Феликса его недоумение – Самым странным было то, что сноп соломы был сплетён таким образом, чтобы по своей форме напоминать тельце младенца.

– Что произошло дальше? – таким был единственный вопрос, который задал Феликс.

– Дальше, – Селена вновь отвела глаза в сторону, словно подбирая слова для объяснения какого-то деликатного момента – если верить нашему завучу, то женщина вновь поддалась приступу безумия. Она рыдала, билась в истерике, её пьяный сожитель был не в силах её успокоить. Соседка, прибывшая на шум, тоже не смогла успокоить женщину. Пришлось вызывать милицию. Ещё до прибытия сотрудников, женщина взяла кухонный нож и угрожая зарезать любого, кто решился бы к ней приблизиться, она подошла к кроватке. Вынув оттуда сноп, она уложила его на подоконник и несколькими неточными ударами отсекла соломенной фигурке то, что изображало голову младенца. Соседка, находившаяся всё это время в комнате и наблюдавшая за происходящим, позже рассказывала уже прибывшим сотрудникам, что не могла быть уверена, после того как женщина отсекла ножом голову соломенной «кукле», чья кровь осталась на подоконнике, но никаких порезов на руке женщины найдено не было.