В темном переулке под мостом они наткнулись на группу бомжей, греющихся у ржавой бочки, где тлели обломки мебели. Огонь бросал красные блики на их изможденные лица. Один из них, с сальной бородой и в драной шапке, протянул Ване жестяную миску с мутной похлебкой. «Жрите, пока тепло», – буркнул он, сплевывая в сторону. Ваня настороженно принюхался, но Рашид уже хлебал варево, шепнув: «Не будь параноиком, Волков. Они такие же, как мы – на дне». Франц, проглотив пару ложек, скривился: «Гадость, но лучше, чем ничего». К утру бомжи, назвавшиеся Коди и Френком, предложили отправиться на свалку за городом. «Там всегда найдется что-то ценное, – сказал Коди, почесывая шрам на шее. – Бутылки, металл, иногда даже жратва». Рашид, с его привычкой не ссориться с теми, кто оказал услугу, кивнул: «Идем. Отказаться – невежливо». Ваня пожал плечами, но в глубине души чувствовал, что эта затея пахнет бедой.
Свалка встретила их смрадом гниющих отходов и воем ветра, гуляющего между грудами мусора. Вечер опускался на город, и тусклые фонари едва пробивали мглу. Горы старых покрышек, ржавых холодильников и разбитых телевизоров громоздились, как руины забытой цивилизации. Коди, шедший впереди, указал на дальний участок: «Там меньше копаются. Может, найдем что-то стоящее». Они пробирались через хлам, оскальзываясь на мокрых пакетах и спотыкаясь о куски арматуры. Франц, вечно любопытный, пнул рваный дорожный знак, торчавший из кучи. «Гляньте, тут яма какая-то», – сказал он, наклоняясь. Под знаками зияла черная дыра, от которой веяло сыростью и чем-то зловещим. Ваня почувствовал, как волосы на затылке шевельнулись. «Не лезь туда», – рявкнул он, но Франц уже тянул знак в сторону. Земля под ногами задрожала, и в следующий миг все полетели вниз, в темноту.
Падение было долгим и болезненным. Они катились по скользкому тоннелю, цепляясь за стены, пока не рухнули в пещеру. Ваня ударился плечом о камень и выругался. Темнота вокруг была густой, но ее прорезали крошечные огоньки, парящие в воздухе, словно рой светлячков. Они излучали слабое тепло, и от них веяло чем-то… живым. Ваня протянул руку к одному из огоньков, но пальцы прошли насквозь, оставив лишь легкое покалывание. «Что за дьявольщина?» – пробормотал Франц, оглядываясь. Стены пещеры, покрытые красной слизью, блестели в этом странном свете. Слизь была теплой и пульсировала, словно живая плоть. На стенах виднелись грубые рисунки: охотники с копьями, звери с оскаленными пастями, символы, вырезанные, быть может, тысячи лет назад. Рашид, потирая ушибленное колено, прошептал: «Это место… оно не для нас».
Лабиринт, в который они попали, был кошмаром. Стены, узкие и скользкие, извивались, как кишки гигантского зверя. Каждый шаг сопровождался хлюпаньем слизи под ногами и эхом далеких звуков – то ли капель, то ли чьих-то шагов. Франц, пытаясь разрядить напряжение, пошутил: «Если тут есть сокровища, я беру себе золотую корону». Коди хмыкнул, но его глаза бегали по сторонам, выдавая страх. Они брели часами, пока Рашид не остановился. На полу, среди грязи, лежал потрепанный папирус. Он развернул его, и его лицо озарилось: «Карта! Это карта!» Парни столпились вокруг, разглядывая грубые линии и символы. Ваня, скептически хмыкнув, пробормотал: «Если это ловушка, я лично прирежу того, кто нас сюда затащил». Но карта была их единственной надеждой.
