Турнир самоубийц - страница 12

«Ага», – подумал Ульрик. Больше он ничего подумать не успел. Люди положили на помост корзины с цветами и удалились. Ульрик был поражен. Что за чертовщина творится в этом городе?

Неприятностиметр хранил траурное безмолвие.

Ульрик шел тесными улочками Блэткоча навстречу неизбежной беде. Здравый рассудок – отличная штука, которой Ульрик никак не мог разучиться пользоваться, – настойчиво советовал покинуть Блэткоч подобру-поздорову. Профессиональное чутье предложило рассудку заткнуться и сосредоточило внимание на ближайшей подворотне. Там четверо живописно одетых господ слегка неумело, но зато старательно и упорно пытались кого-то убить. Вырядились они до странности одинаково: в сдвинутые на затылки – не иначе как от усердия – зеленые котелки, длиннополые фиолетовые сюртуки, что едва сходились на могучих плечах, клетчатые брюки и тяжелые ботинки с круглыми носами. Неприятностиметр на всякий случай пару раз пискнул, не веря своему счастью.

По слухам, чтобы попасть в Блэткоче в переплет, достаточно задеть плечом случайного прохожего.

Ульрик подобрал камень, до которого еще не успели добраться охотники за метеоритами, и огляделся. Поблизости обнаружилась старинного вида башня с ажурными перилами крылечка и огромными часами без стрелок над витражным окном. За край циферблата уцепилась когтями уродливая химера. Тускло блестела пластинка с названием улицы и номером дома: Счастливая, 404. Ульрику подумалось, что, если где-то в Блэткоче и жили люди, способные радоваться данному обстоятельству, на этой улице их не было и в помине.

На скрипучем флюгере сидела жирная ворона. Пожелав себе удачи, Ульрик бросил в нее камнем.

После серии замысловатых рикошетов булыжник, как и задумывалось, угодил в затылок молодчика в зеленом котелке. Со стороны это должно было выглядеть как случайность. По крайней мере, Ульрик на это надеялся. «Зеленый котелок» охнул и упал на колени. Компания в подворотне как по команде обернулась, перестав бить ногами господина в сером костюме.

– Привет, – поздоровался Ульрик в надежде, что аттестационная комиссия рядом и все записывает.

Он на всякий случай повертел головой, рассчитывая увидеть людей из Департамента профпригодности. Никого похожего не нашлось, разве что толстый мим с блестящим мечом крался вдоль стены. Неприятностиметр почему-то умолк.

Хмурые господа не спешили рвать Ульрика на части. Пора было импровизировать.

– Я камень потерял, – беспечно начал он. – Вы, ребята, не видели его случайно?

В какой-то другой Вселенной он наверняка был бы уже избит до полусмерти. Но в этой ничего подобного не произошло. Ульрик запаниковал.

– Слышали о ребятах, что носят оружие в футлярах для скрипок? – шепотом спросил один «котелок». – Наверняка он из них.

– О мой кот, да у него целых два футляра!

– К такому только сунься. Смотри, как улыбается.

Ульрик не мог не улыбаться, даже если б захотел. Он всегда улыбался, когда нервничал, а сейчас поводов для паники было хоть отбавляй.

Примерно год назад Ульрик обзавелся одним навязчивым мимическим расстройством.

Улыбкой.

Профессия, подобранная лотоматоном, со временем оставила свою нестираемую печать: нервный тик.

Люди, что часто испытывают душевные муки, обзаводятся дергающимися веками, дрожащими пальцами или навязчивым покашливанием. А Ульрик, когда был очень расстроен или сильно взбешен, начинал улыбаться. Он улыбался психопатам, уголовникам и марлофам. Фанатикам, оккультистам, шаманам и просто идиотам. И они принимали Ульрика за своего.