– Может быть, начнете работать завтра, а сегодня отдохнете?
– Отдохнуть мне действительно не помешает. У вас карта есть?
– Карта? – переспросил он, соображая. – Карту города вы имеете в виду?
– Именно, – согласилась я.
– Есть, а как же. – Он пошел к шкафам, стоящим в комнате, и стал открывать их один за другим.
Везде были или документы, или книги, причем, как я заметила, в основном сборники законов и книги по экономике и праву.
– Куда же я их задевал-то?.. – недоумевал Борис Всеволодович, открывая очередной шкаф.
Вскоре я увидела рулоны белой бумаги.
– Нашел! – радостно воскликнул председатель, бросая на большой овальный стол кучу карт. – Сколько вам штук?
Я ответила, что мне хватит и двух. Он с услужливым видом передал мне два экземпляра, после чего остальные убрал на место.
– Вы должны составить отчет? – чуть ли не шепотом спросил он.
Я ответила утвердительно.
– Надеюсь, наш город не попадет в разряд тех, где, по мнению экологов, невозможно жить?
– А почему вы так беспокоитесь? Воздух чистый. Дышится здесь намного легче, чем в Тарасове.
– Да, воздух у нас хороший, – подтвердил председатель. – Поэтому мне и непонятно, почему человек из правительства пожаловал в наше захолустье?
Хочет знать, что я здесь делаю. Официально. Ни с того ни с сего комиссии не ездят.
– Люди жалуются, – уклончиво ответила я.
– Кто?! – не выдержал он.
Федотову я дала взглядом понять, что он зарывается.
– Ну хорошо. Если появятся какие-нибудь вопросы, обращайтесь напрямую ко мне. Может быть, чаю?
– Нет, пожалуй, я пойду и посмотрю, где мне предстоит ночевать девять ночей.
Я попрощалась с пузатым, лысым и курящим Борисом Всеволодовичем, кивнула головой на прощание мордатой секретарше и пошла в гостиницу. Соседнее здание, в отличие от райисполкома, было победнее. Во всяком случае, гранитом здесь фасад не отделывали. И тем не менее дом был недавно покрашен, а тротуар и бордюр – целые, что само по себе было хорошо. Значит, средства находили.
Я вошла в единственный подъезд пятиэтажного дома, который, впрочем, был ниже четырехэтажного здания райисполкома. Здесь меня уже ждали. Видимо, был сделан соответствующий звонок, так как комендант гостиницы, а скорее всего это было общежитие, представилась мне лично.
Эту женщину я не назвала бы стройной, но в свои пятьдесят она сохранила некий намек на талию. Для русской провинции это вещь весьма редкая.
Комендантша сама открыла передо мной дверь номера, отдала ключи.
Я взяла ключи, поблагодарила за сопровождение и вошла в триста седьмой. Свет включать не пришлось. Дневного света было достаточно для того, чтобы я могла рассмотреть свое новое жилище во всех подробностях. Первое, что бросилось в глаза, – букет цветов, стоящий на столе. Не поскупились на розы. Ну что ж, очень даже хорошо.
Я прошла на кухню, где была современная плита, несколько шкафчиков, висящих на стене, небольшой холодильник и стол с двумя табуретками.
Открыв «Орск», я увидела бутылку шампанского, банку икры, колбасу, сыр и масло. Встречали меня, судя по всему, со всеми почестями. Вернувшись в комнату, я подошла к полутораспальной кровати и отвернула покрывало. Белье не просто чистое, а новое. Ну что ж, меня пытаются ублажить, чтобы я написала хороший отчет. Интересно, кто это все финансирует? Бюджет района или же средства берутся со счетов предприятий, активно загрязняющих окружающую среду?
Я выложила на стол карту города, которую позаимствовала у Федотова, и принялась рассматривать Вересково с высоты птичьего полета. Это был небольшой городок. Я насчитала десяток протяженных улиц, а остальные были длиною всего с километр, а то и меньше. Население города составляло немногим более пятидесяти тысяч человек, все его жители умещались на одном квадратном метре бумаги, где в одном сантиметре было пятьдесят метров.
