– Что «иначе»? Она будет лупить меня своей тростью? Я вообще не понимаю, зачем она ей? Для маскировки? Да она может спокойно участвовать в беге с препятствиями! Всех обгонит, все призы соберет! – возмущенно глядя на Руху, негодовала я.
– Аделаида! Больше ни слова. Я одеваюсь и уезжаю на работу. Ты остаешься здесь и во всем слушаешься мою мать! Иначе я тебя сам выпорю – пожалеешь, что на свет родилась. Вечером приеду – будешь мне гадать. И смотри, чтобы была неуставшая. У меня много вопросов. Мама, ты расскажешь ей про порядки нашего дома. Не будет слушать – ты знаешь, что делать.
– Сыночек, зачем тебе эта швабра?! Ведь она даже не в твоем вкусе.
– Я не швабра! – ответила я ей и тут же пожалела: Руха влепил мне сильную пощечину.
– Не смей так разговаривать с моей матерью.
– То есть она может со мной так разговаривать, а я с ней нет?
Я потерла щеку, полыхавшую огнем.
– Хочешь еще? – вопросительно посмотрел он на меня.
Я молча обошла кровать, надела на себя вчерашнее платье, окинула ненавистным взглядом Изольду Карловну и пошла вниз.
* * *
Я жадно пила воду прямо из-под крана на кухне. Что это? Какой-то дурной сон? Я закрыла глаза, ущипнула себя больно за руку, открыла глаза и разочарованно вздохнула: к сожалению, моя реальность не изменилась. Хуже того – Изольда Карловна уже стояла в дверях кухни и сверлила во мне дыру своими темными, как и ее трость, глазами.
– Что вы на меня так смотрите? – закрутила я кран и уселась за стол.
– Вставай.
– Зачем?
– Будешь готовить моему сыну таджикский плов и запекать свинину.
– Изольда Карловна, ничего я готовить вашему сыну не собираюсь. Он у вас владеет рестораном и предпочитает ужинать там.
– Ты что, оглохла? – заорала мерзкая старуха и больно огрела меня тростью по спине.
Мое лицо исказилось от боли.
– Вы что, с ума сошли? – закричала я.
– Если ты не будешь меня слушать, я позову охрану, прикажу им тебя избить и засунуть в холодный подвал с крысами, – заявила она, поправив платок на голове. – Иди к холодильнику, вынимай оттуда продукты и начинай готовить. Рецепт я тебе расскажу. А свежую свининку нам сейчас охранники доставят.
– Коля! – громко заорала она.
На кухню прибежал охранник.
– Слушаюсь, Изольда Карловна.
– Иди зарежь Моню. Мы его будем готовить.
– Вы что?! Как можно Моню-то? Это же…
– Я сказала: неси свежее мясо.
– Руха… Это… Указ дал… – слабо сопротивлялся Коля.
– Мало ли что он дал! Я его мать! Хозяйка этого дома! Ты что, пойдешь против матери твоего начальника? Тебе жить надоело?
– Что вы, Изольда Карловна! Сейчас все сделаю! – отрапортовал Коля и побежал исполнять ее указ.
Изольда Карловна вертела всеми как хотела, в том числе и мной. Ну ничего! Как только выберусь из этого дома, я ей покажу кузькину мать!
Я готовила плов и слушала ее бурчание.
– Положи туда чеснок. Да побольше! – кинула она в меня несколько луковиц чеснока.
Я хотела было швырнуть ей их обратно в лицо, но мне не хотелось получить удар жесткой тростью и просидеть остаток вечера в подвале.
На готовку у меня ушло полдня. Когда я поставила свинину в духовку, Изольда Карловна притащила на кухню ведро с водой и швабру.
– А теперь вымой везде пол. Да смотри, чтобы начисто! Я все проверю.
Не отвечая ей, я взяла швабру и принялась за уборку. Перемыть этот огромный дом было просто невозможно. Через три часа я сидела на ступеньках выжатая словно лимон и была похожа на швабру, которая лежала у моих ног.
