Твои маленькие трагедии - страница 10

Корнелия молча устроилась на предложенный стул. Единственный, не считая того, что занимал Тейлор. Девушка не могла не заметить, что несмотря на старую зеленую обивку, сидеть действительно удобно.

– Сейчас я дам тебе разноцветные карточки. Не нужно их запоминать – просто расположи по порядку от того, что тебе больше нравится, до того, что кажется самым неприятным.

Уильям разложил перед Корни куски картона: черный, красный, желтый, коричневый, серый, желтый, синий, розовый. Девушка смотрела на них не более минуты, пока не начала менять местами. Мужчина, внимательно наблюдая за расстановкой цветов, едва сдержал вздох. Она явно взволнована и расстроена, даже без теста это можно сказать – сидит так, будто вот-вот ее сгонят с несчастного стула, съежилась вся и близко к краю.

– Хорошо. Расскажи немного о себе. Чем ты занимаешься?

– Я собираю деньги на обучение в школе моды, хочу стать дизайнером. Последние полгода я работала на Викторию Уордсон в качестве ее личного водителя.

Уильям едва не усмехнулся. Он помнил темноволосую девчушку, с которой когда-то близко дружил – в подростковом возрасте они были близки, но затем каждый пошел своей дорогой.

– Что тебя сейчас беспокоит?

– Мне снятся кошмары с аварией или с ее возможными последствиями. И я вижу призраков там, где их быть не должно.

– Они с тобой разговаривают?

– Редко. Чаще всего они говорят то, что я могла бы сама подумать, если бы чувствовала себя лучше.

– Здесь кто-нибудь есть?

Корнелия осмотрела помещение, после чего ответила:

– Нет.

– Тогда мы приступим к следующему заданию. Я буду называть тебе слова, твоя задача – зарисовать что-то, что помогло бы тебе позднее вспомнить сказанное. Художественные навыки не важны.

Уильям придвинул один из пустых листов Корнелия, положил рядом простой карандаш.

– Веселый праздник, – мужчина выдержал паузу секунд в тридцать, прежде чем продолжил, останавливаясь после каждого значения. – Тяжелая работа. Развитие. Вкусный ужин. Смелый поступок. Болезнь. Счастье. Разлука. Дружба. Темная ночь. Печаль.

Из-под карандаша Корни постепенно вырисовывались схематичные образы. Воздушные шарики, камень и молот, какие-то значки… Уже по тому, что девушка рисовала, Уильям понимал, что никакой шизофренией у испытуемой и не пахнет – слишком четкие образы, которые мог бы изобразить любой здоровый человек. Нет абстрактных линий или зачеркиваний – все имеет свое место, не расползается по всему листу и довольно легко определяется. Если он не заберет ее в свое отделение, то Стоун закормит ее лекарствами, которые ей не нужны. Этой девочке не место среди тяжелых. Ей вообще не место в подобном заведении. Но лучшее, что мог для нее сделать Уильям – попросить Джека принять пациентку. Ради ее же психики, она все-таки слишком молодая, чтобы ставить на ней крест и закрывать ее в бесконечном круге «больница – дом – больница». Ей можно помочь – и Уильям все больше понимает, что больше не может отказываться от перевода.

– Здесь тест, который тебе придется забрать с собой в отделение, – мужчина протянул Корни целую стопку листов. – Ты должна сама ответить на все вопросы, максимально честно. Если кто-то будет тебе помогать, то результат получится неверный. Поэтому будь внимательна, хорошо?

– Ладно.

– Ты говорила, что тебе снятся кошмары. Давно это началось?

– После аварии, – Корнелия наконец-таки села свободнее. Уильям постепенно перестал вызывать ассоциации с Викторией – он не позволял себе лишнего и вел себя как обычный специалист. – Мисс Уордсон бывает невыносимой, а в тот день я очень устала. Я надеялась, что она замолчит, и когда повернулась к ней на секунду – в нас влетела машина. Это моя вина. Если бы я не отвлеклась, ничего бы не случилось. Но теперь я даже не знаю, что Виктория может сделать. Я боюсь, что она закроет кондитерскую родителей и мы останемся без всего. И это все моя вина. Моя большая вина.