—Хватит, Лестра, — тихо прошептала я. — Ты даже в лес не ходишь.
— Я может, и не хожу, зато туман к нам очень даже приходит, — зашипела она в ответ, поглядывая на тело подруги. — И в последнее время все чаще. Нужно идти на юг и все тут!
— Эмбер больна, — шикнула я.
Лицо сестры исказил не свойственный ей гнев, и я поняла, что в этот раз простой ссорой не обойдется.
— Эмбер, по-хорошему, могла бы давно сделать одолжение и отправиться в мир иной и прекратить сидеть грузом на наших шеях. Здесь ее ждет только смерть, а там есть шанс ей выжить.
Услышав такое, я впилась взглядом в ее лицо. Всяко бывало, но чтобы Лестра младшей сестре смерти желала! Это уже переходит все границы. Тем более что она не меньше меня за младшенькой нашей ухаживала. Видимо смерть Ганьи остатки разума ей вышибла.
— Думай, что говоришь, — прошипела теперь уже я.
— А я думаю и понимаю, что единственная причина, по которой я должна оставаться посреди медленно умирающей деревни - это обреченная сестрица, которая только и делает, что спит и ест. Какой смысл цепляться за ее жизнь, если она все равно обречена. И ты обречена и я тоже. Но почему я должна похоронить себя здесь рядом с ней, если есть шанс, для всех нас.
В растерянности, я оглянулась. На нас с сестрой ожидаемо никто не смотрел. Все уже привыкли к сложному характеру Лестры и не реагировали на нее.
— Эмбер - наша сестра, часть нашей семьи. Она слаба и не дойдет до южных деревень. Ты хочешь, чтобы она испустила дух на наших руках в дороге, — шепотом немного зло процедила я.
— Нет больше никакой семьи. Мама умерла, отец тоже. Есть только упрямая, как ослица, ты и чахлая Эм. А я не собираюсь здесь более оставаться. Я ухожу, Томмали, с вами или без вас.
— Никуда ты не пойдешь, - моё терпение лопнуло. - Там опасно, там озверевшие от войны люди, кучи бездомных, там…
Сестра отвернулась он меня.
— Там хоть живые, а тут деревня призраков. Дай нам всем шанс! Какая разница умрет Эм здесь или попытается дойти до южных деревень. А вдруг она сможет?!— прошептала она и бодро направилась к нашему дому.
Вздохнув, я поплелась вслед за ней, таща на себе дрова и корзину с зайцем.
Ну как с ней быть?! Она уже взрослая, всего на три года меня младше. Мое слово уже ничего для нее не значит. Как ей объяснить, что там, на юге, иной враг, который пострашнее порождений тумана может быть. Как рассказать Лестре, не покидавшей пределы этой деревни, что в иных местах голод не самое страшное. Что невинную девушку могут и снасильничать, и в рабство продать, особенно, если поймут, что за ее спиной ни рода, ни семьи, ни отца.
Я сама-то о тех ужасах только лишь со слов отца знаю: выпивал он порою ягодной настойки, когда раны, полученные в битвах, воспалялись, да пьяный рассказывал маме, что видел, и что творилось, когда они в деревни входили. И про то, как девушек молоденьких портили, как местных вырезали в хмельном угаре.
Наслушавшись рассказов, я поняла одно - хорошо там, где нас нет. А мертвые в тумане - не самое страшное, что бывает на свете.
А теперь как объяснить все Лестре? Как?
Отпустить?! Попадет ведь. Она даже здесь в родном гнезде проблем не видела. А там? Что будет, когда она столкнется с трудностями? Сердце разрывалось от боли. Но есть еще и Эмбер. Ей только девятнадцать лет исполнилось. Да не ребенок и в ее возрасте мама мною беременна была. Но из-за болезни она такая худенькая, что внешностью за подростка сойдет.
