В другой раз я обратилась к нему со скромной просьбой вызвать специалистов для прочистки стоков у бассейна. Максим выпучился на меня, как ребенок с синдромом Дауна, а потом на моих глазах удалил из своего списка контактов в телефоне номер обслуживающей организации. Ну и конечно, после этого драматично запричитал, что номера-то у него и нет.
И таких дешевых фокусов было множество с его стороны! Буквально на каждом шагу он чинил мне препоны и с присущим нахальством наблюдал, как я выкручиваюсь.
Детский садик «Тормозок». Наш девиз: «Штаны вниз!»
В общем, к концу второй недели я уже едва не дышала огнем как дракон от раздражения и усталости. И единственное, чего мне хотелось, как только я переступила порог своего дома, – это провалиться в летаргический сон на все выходные.
Но моим мечтам не суждено было сбыться…
– Майка, выручай! – жалобно прохныкала в трубку Олька.
– Что случилось?
– У нас опять не вышел официант! А сегодня пятница – жаркий вечерок для общепита… Сможешь прийти мне на подмогу?
Я рухнула спиной на кровать и заскулила от отчаяния. Но отказать своей подруге я не могла. Она частенько подстраховывала меня, забирая из садика Ваську, когда я сама не успевала.
– Да, конечно, Оль. Сейчас приеду, – обреченно сказала я.
Мне пришлось резко оторвать телефон от уха, чтобы не оглохнуть от радостного визга Ольки.
***
Я была в восторге от униформы, которую мне выдали в Олькином кафе. Это было не то, что в других заведениях – белые блузки и натянутые поверх старомодные переднички, или что-то в этом роде. У них это были стильные хлопковые рубашки в клетку и укороченные зауженные брюки.
Я еще раз оглядела себя в зеркале служебной раздевалки. Мои волосы были собраны в высокий, слегка небрежный хвост. Макияж я сделала неброский и аккуратный. Рубашку заправила в брюки. Для меня даже напечатали именной бейдж, который я прицепила на рубашку.
Только я вышла из раздевалки, как ко мне бросилась Олька с бешеными глазами.
– О, Майка, наконец-то! У нас тут аншлаг!
Я снисходительно улыбнулась ей.
– И тебе привет, Оль!
– Привет-привет… Иди к четвертому столику – там как раз новый гость!
Я выглянула в зал и посмотрела на четвертый столик. У меня тут же отвисла челюсть. Я медленно повернулась к Ольке.
– Оль… Можешь взять его на себя? – сказала я дрожащим голосом.
Она взглянула на меня как на полоумную.
– Ты шутишь?! У меня у самой пять столов! Я как пчела с поносом летаю… Эй, повара, где моя «Карбонара»? – обратилась она на кухню с возмущением.
– Ну пожалуйста… – умоляла я.
Она уперлась в меня напряженным взглядом и скрестила руки на груди.
– Что не так с этим столом, Майя?
Я пристыженно отвела глаза и начала теребить мочку уха.
Олька глянула в зал, а потом снова на меня.
– Ничего не понимаю… Со спины вроде вполне респектабельный парень… Один, считай… Пококетничаешь с ним – получишь хорошие чаевые…
Я закатила глаза.
– Это не просто парень. Это Максим, – процедила сквозь зубы я.
Искреннее удивление на лице Ольки быстро сменилось широкой многозначительной улыбкой, вызвавшей у меня острый приступ раздражения.
– Может, это судьба, Майка? – подмигнула она.
– Угу… Скорее, злой рок судьбы… – пробубнила я, совсем не разделяя воодушевления своей подруги.
– Все, иди! Работай, сучка! Потом мне все расскажешь!
Олька схватила с раздачи свою «Карбонару» и подтолкнула меня к выходу в зал.
