"Угодил под колёса? Как же так вышло? Как всё глупо... кто же отомстит?" – Коля попытался открыть глаза, надеясь сосредоточиться на окружающем, но сознание заволокла темнота.
Звуки вернулись. Всё так же мерзко где-то рядом завывает сирена. Боли по-прежнему нет. Запахов нет. Темнота.
Яркий свет пробивается сквозь веки. Жужжание какой-то аппаратуры. Тело не ощущается, и это пугает.
"Я умер?" – непонятно к кому обратился он.
"Уйди!" – раздался, словно в ответ, женский голос.
"Что?"
"Уйди из моей головы!" – повторил тот же голос, но уже с нажимом.
"Я брежу..." – подумал Коля, мечтая проснуться и забыть о непонятном голосе, как о страшном сне.
"Уйдиии... уйди... уйдиииии..." – завизжал голос.
Как ни старался парень отключить сознание – голос не затихал. Наконец-то навалилась долгожданная темнота. Покой. Вспышки света. Взволнованные голоса.
– Скальпель.
– Зажим...
Голоса окружающих радовали. "Я слышу. Значит жив. Всё ещё впереди..."
– ...жить будет. Как там второй?
– Нормально, как ни странно. Лучше, чем она, – в голосе явно немолодой женщины извне слышалось сочувствие.
– Полиция нос не сунет?
– Нет, конечно. Ты знаешь, кто её папик? С ним опасно связываться.
– И что? У нас такие клиенты не редкость.
– Да ничего. Клиент клиенту рознь. Поторопились мы. Её бы в другую клинику переправить лучше, – в интонации сквозило презрение. – И пусть они отбиваются. Иначе – влипнем.
– А парень?
– При нём ни документов, ни денег, ни страховки. Одет неплохо, но думаю, риска нет. Её папаше сейчас не до него. Оставит здесь и забудет. Афишировать произошедшее ему не с руки.
– Ну да. Она ж его сбила! Надо для приличия хоть на лечение с него что-то содрать, типа чтоб делу ход не пустили.
– Ты разве не поняла, кто её папаша? Как бы отвязаться от неё без последствий. Но если ты такая смелая и жадная, сходи к нему и всё выскажи. Поиграй на совести, может, что и выгорит. Лишнее финансирование не помешает.
– Вот и пойду!
"Что происходит?" – попытался спросить Коля, но не произнёс и звука.
"Уйдиииии..." – вновь взвизгнул голосок внутри головы.
"Бред..." – резюмировал парень, решив не развивать прогрессирующую шизофрению разговорами с непонятными голосами.
"Убирайся! Уйди..."
– Оп... да она же очнулась...
– Следить надо было. А если всё слышала? – резко произнёс мужской голос. – Снотворное ей.
– Что делать с ней будем?
– Думать надо было, прежде чем тащить сюда кого попало! Да ещё и с хвостом! – в интонациях прорезался металл, заставляющий замереть в страхе даже мысли. А следом он уже стал слащаво мягким и зазвучал под самым ухом: – Девочка, ты жи-ить будешь. Слышишь? Слы-ышишь, мы зна-аем. Моли бого-ов за то, что подарил такого папашу. Её место теперь в психушке, а там к пациентам не особо прислушиваются, – последняя фраза прозвучала куда-то в сторону.
– Леонид Витальевич, а если вышло? Как же мы... вот так... – в голосе чувствовалась растерянность.
Лёгкое покалывание в руке.
– Тогда нам и парня хватит, а от этой...
Головокружение и темнота.
***
– Посмотрите, что она с ним сделала? – решительно произнесла явно немолодая женщина.
В её голосе сквозил страх. Не страх за пациента или кого-то близкого. Страх, граничащий с паникой. Страх на уровне инстинктов самосохранения.
– По сторонам будет смотреть, – довольно сухо, с лёгкой ноткой раздражения отозвался мужчина. – Надеюсь, вы понимаете – огласка мне не нужна. Меня дочь беспокоит.
