– Ты поздно вернешься? – спрашивает Лера на пороге, уже готовая уходить.
– Я не вернусь сегодня.
– Дежуришь?
– Да.
Сейчас мне легче соврать, чем объяснять настоящую причину отсутствия, да я вообще не должен отчитываться – Господин хочет – врет, а хочет – не договаривает.
Лера целует меня в щеку и наконец убирается из квартиры. Так, с этой разобрался, надо к Олегу, потом в реабилитацию, потом убрать дежурство в травмпункте и подмениться в приемном покое – и все, можно собирать вещички и ехать в порт, рейс в семь-пятьдесят, в Москве буду около десяти, пока доберусь, пока найду квартиру Мари – уже и полночь.
Олег встречает меня на ногах, это даже радует. Он стоит у окна, держится за подоконник и смотрит вниз, а я вдруг вспоминаю, как на второй день своего попадания сюда он спросил у меня, на каком этаже отделение. Я тогда почему-то сразу все понял, обложил его матом, объяснив, что дурака безнадежнее еще не видел. Нет, я не был на сто процентов уверен в том, что Олег захочет что-то с собой сделать, но даже мысли об этом мне не понравились.
В тот момент с его прогнозом вообще было непонятно, лечащий врач не мог сказать ничего определенного, Мари, видевшая снимки, сказала, что все довольно плохо, а совершенно не чувствовавший ног Олег замкнулся в себе. Но я знал, что если появится хоть мизерный шанс, то уж я-то его не упущу, разобьюсь в лепешку, но на ноги его поставлю – это я умею и даже трижды проворачивал такой фокус с совсем, казалось бы, безнадежными пациентами. Тут главное – упорство и умение заставить пациента в себя верить, заставить его хотеть встать. Ну, и плюс, конечно, методика, которой я овладел за пять лет жизни в Америке. Даже тамошние специалисты считали, что мои руки созданы именно для нее, что бывает довольно редко. В общем, козыри у меня имелись, оставалось только ждать.
И вот сейчас я стою в дверях палаты и вижу результат – мой друг, мой брат фактически – стоит на своих двоих. Мы это сделали, осталось только чуть доработать.
– Давно стоишь?
Он поворачивается:
– Минут десять. Ты чего так рано?
– Решил забежать с утра, дел полно. Мне тут предложили трехдневные курсы, так что я уеду, вместо меня будет приходить парень из центра, он тебе массажи поделает, чтобы не прерываться.
Олег смотрит на меня как-то подозрительно, и приходится сделать честные глаза:
– Центр предложил, ну, чего отказываться?
– Да правильно все, поезжай, – говорит Олег, но что-то мне подсказывает, что надо будет со сменщиком договориться, чтобы легенду поддержал.
– Не звонила, – коротко говорю я, заметив в его глазах вопрос, который вслух Олег, конечно, не задаст.
Он неопределенно дергает плечом. Ладно, потом разберемся со всем, сейчас мне пора делать массаж и бежать дальше.
– Ложись.
Пока я мою руки и достаю из тумбочки массажное масло и специальные резинки, которые использую для упражнений, Олег укладывается на кровать, стягивает спортивные штаны. Я полчаса работаю над его ногами и спиной, выкладываюсь по полной – ну, я, собственно, со всеми так работаю, не умею халтурить, а тут еще и случай особый.
– У тебя пальцы как клещи, – жалуется Олег, когда я заканчиваю.
– Ну, от поглаживаний толка не будет, потерпишь.
Он рывком садится, и я морщусь:
– Аккуратнее! Давай пока без резких движений.
– Мне из айкидо пару приемов-то можно? Там без рывков, – спрашивает он, наклоняясь вперед и стараясь достать руками до пальцев ног.
