– Надо же, столовая не в учебном корпусе, а в самом общежитии, – отметила я. – Так намного удобней, чем на Олимпе… Что еще мы не посмотрели?
– Стадион, – Кей показал куда-то за лабораторную башню, – там же тренировочные залы, конюшня и небольшой зверинец… В принципе, многое схоже с Академией Олимпа…
– Многое, да не все, – я со вздохом еще раз окинула взглядом учебный корпус. – Привыкать и привыкать…
– Волнуешься? – Кей притянул меня к себе и улыбнулся. – Я, если честно, тоже. Давай волноваться вместе? Вместе веселей…
– Да уж, – я тоже улыбнулась и, прильнув теснее, обняла его за талию. – Веселее это точно…
Так нас, в объятиях друг друга, и застал вернувшийся Ньерд.
– Вижу, у вас все в порядке, – ухмыльнулся он. – Собеседования, Ника, прошла?
– Вроде, да, – я с усмешкой пожала плечами. – Все нормально.
– Значит, к началу учебного года готова? – снова подначил меня Ньерд. – Осталась всего неделя…
– Готова, – обреченно выдохнула я.
Всего неделя, и я окончательно стану студенткой Академии Асгарда…
8. Глава 8
– Давай не будем, – я деликатно высвободила руку из пальцев Кея. – Мы же договаривались не привлекать к себе внимания…
– И на перерывах тоже общаться не будем? – усмехнулся он.
– Не передергивай, – я не разделяла его беззаботного настроения, а наоборот, была напряжена и взвинчена до предела. – Общаться будем…
Итак, этот день настал.
Я вошла в открытые ворота Академии, и от волнения у меня перехватило дыхание. Сколько людей!.. Неужели это все студенты? Но судя по схожей одежде, так и есть. В Академии Асгарда тоже была введена обязательная форма. Парни носили чернильного цвета брюки и светло-серую рубашку без пуговиц, с открытой горловиной и вышитой на груди, около сердца мордой волка, символом Академии. Рубашку надевали навыпуск, некоторые застегивали сверху ремень. Девушкам же полагались платья из плотной ткани такого же синего цвета с V-образным вырезом, чуть завышенной талией и узкими, не очень удобными рукавами, слева на груди – все та же вышивка волка. На ногах – полусапожки на небольшом каблуке. Волосы категорически запрещалось носить распущенными, поэтому их заплетали либо в косы, либо делали пучки и хвосты. Парни тоже носили либо хвосты, либо вовсе стриглись коротко. После свободной и легкой формы Олимпа в этой я ощущала себя очень неуютно, что еще больше усиливало внутреннюю скованность.
– Так никакого организационного собрания не будет? – спросила я у Кея, уже не в первый раз. Я все никак не могла отвыкнуть от привычки сравнить Асгард с Олимпом, и в этом случае тоже. Все время вспоминала, какой веселый праздник устраивали перед началом учебного года в греческой Академии, где первокурсники успевали перезнакомиться еще до занятий и сблизиться с преподавателями. Тепло, уютно, душевно… О, боги, я все-таки скучаю по Олимпу... Очень.
А тут… Даже расписания не выдали, сказали, получим перед занятиями.
– Для первого курса сделают что-то подобное, а вот остальным, – Кей пожал плечами. – Посмотрим…
Посмотрим, да уж… Неизвестность. И здесь так во всем.
Сегодня двери главного корпуса были открыты настежь, и в них стекались вереницы студентов. Я немного замедлила шаг, не решаясь влиться в этот поток. Кей тоже остановился и почти насильно снова взял меня за руку.
– Мне надо в ректорат, – сказал, заглядывая в глаза. – Справишься сама?
– Ну я же не маленькая, – нервно отозвалась я. – И не первый день студентка. Разберусь…
