Прикоснуться, понять. Поучаствовать в чем-то, что не интересовало моих сверстников. Кажется, никого вообще, кроме Андрея. На вечеринке он казался просто наглым и пошлым.
А сейчас…
Пороком.
– Прекращай! Не нужно пошлить…
– Ты сама спросила, что думают мужчины. Или боишься узнать правду?
– Да нет, - спорю, подхожу ближе. Так, что почти упираюсь грудью в торс мужчины. И вскрикиваю, когда меня резко разворачивают, прижимая к стене. – Что ты делаешь?
– Держу, чтобы не сбежала от смущения. У тебя красивый румянец, Насть, - смотрит мне прямо в глаза, а ладонь касается оголенного бедра. – Ещё лучше. Интересно, как ты будешь краснеть во время секса? Это мои мысли и остальных. Или о том, что тебя можно было бы быстро нагнуть и вставить.
– Не каждый ведь.
– Конечно. Но большинство тут – старые извращенцы, которые любят как раз таких любовниц. Лет двадцати, молоденьких, неопытных.
– И ты тоже такой? Любишь помладше?
– Ну, у нас разница меньше, чем с этими гостями.
– А сколько? Двадцать семь? Тридцать? Если ты успешный юрист, то явно не двадцать три, как я думала.
– Тсс.
Его палец надавливает на мои губы, пачкается в нюдовой помаде. Господи, я не выдержу. Если он сейчас проведёт дальше, глубже. Это же… Вся напрягаюсь, возбуждение звенит внутри.
– Не забегай вперед, Настён. К этому мы ещё доберемся.
– Тоже с помощью игры?
– Конечно. Ты ведь не передумала, - даже не вопрос, факт. – Тебе нравится, что я толкаю тебя за грань. А мне нравится, что тебе нравится. Видишь, как совпало. Как раз будет повод разнообразить скучный день рождения.
– Что ты задумал?
– Начнем первый раунд? Кто сдастся первым – проиграл желание.
10. Глава 10
Тая
– Ладно.
Меня не волнует, что нас сейчас кто-то заметит. Так близко, в тени. Любому ясно чем мы тут занимаемся. Хотя Андрей не наглеет, просто ведёт ладонью по бедру.
Чуть вверх и вниз, дальше за ткань и обратно к вырезу. Мне кажется, что мужчина даже не обращает на это внимания. Действует на автомате, пока наклоняется всё ниже и ниже.
– Так что, Насть, готова?
– Расскажешь к чему?
– Посмотреть, как слетают маски с других. Я поэтому терпеть не могу такие места. Всё пресно и скучно, банально.
– Всё-всё?
– Ну сегодня бал лицемерия разбавляешь ты. Это приятно. Как глоток свежего воздуха. Пока все твои маски я не заметил.
– Эй! – бью его в плечо, а мужчина перехватывает ладонь и подносит к губам. Оставляет короткий поцелуй. – Я не притворяюсь.
– Ага, верю. Надеюсь, что так будет и дальше. Встретить человека без лжи куда интереснее, чем срывать маски.
Он считает меня интересной? Тот, кого расхваливали мне весь вечер? Меня? От этого появляется глупая улыбка. Пытаюсь спрятать, но безуспешно. Пусть видит, раз так любит правду.
Андрей… Странный, необычный. Это похоже на фанатизм, но такой притягательный. Он ведь юрист, а значит полностью соткан из лжи. И хитрости. А я вижу его…
– Ты сейчас настоящий или тоже игра? Раз…
– С тобой я делаю и говорю то, что хочу. Хотя кто-то запрещает мне пошлить. Что очень жестоко и упущение. Когда-то ты мне позволишь сделать и сказать всё. Ты, Настён, кончишь только из-за этого.
– Думаешь? Это твое желание будет?
– О, это произойдёт и без желания. Желание… Что ж, если выиграю я – ты попробуешь угадать мой возраст. Не сможешь – будешь получать штраф.
– А если выиграю?
– А что ты хочешь?
Его пальцы вдруг двигают дальше, к бедру и заднице. Мужчина застывает, смотрит на меня со смесью злости и удивления. Словно за секунду превращается из наглого студента в воина.
