Обходит спереди машину и садится за руль. Сразу же заводит мотор. На меня не смотрит. И резко газует. Я от неожиданности даже впечатываюсь в спинку кресла и хватают руками за кожаную обшивку.
Несмело поворачиваю голову и вижу, как сосредоточено лицо Булата. Взгляд устремлен вперед. Брови сведены. И желваки на скулах. Они ходят туда-сюда. Быстро так.
А еще он часто дышит. Слишком часто. И вена на шее отбивает максимум.
Взгляд сам скользит на его ладони, сжимающие руль. Сжимающие так сильно, что костяшки побелели.
- Я… - начинаю и сама не знаю, что сказать дальше.
Просто очень хочется прервать эту мучительную тишину. Она невыносимо давит на меня. Заставляет огню в груди полыхать еще сильнее.
- Просто молчи, - обрывает Булат, даже не повернувшись ко мне. Дергает уголком губ и еще прибавляет скорость.
И я слушаюсь. Прикусываю нижнюю губу. Просовываю ладони между колен и опускаю на них взгляд.
Мне хочется провалиться. Исчезнуть. Стать невидимкой.
Хотя бы перестать дышать, чтобы не выдавать своего присутствия здесь.
Мне тесно в машине рядом с ним. Как будто кто-то выкачал весь воздух из нее и у меня кислородное голодание.
Булат привозит меня к дому его родителей. Бросает быстрый взгляд на окна. Там темно.
- Иди, - говорит, опять не удостоив меня взглядом. Так и продолжает смотреть вперед. Хотя мы стоим! И можно оторвать взгляд от дороги.
Но нет.
- Иди, я сказал, - повторяет нетерпеливо, сжимая сильнее руль. – К себе идти. Быстро и тихо. Чтобы родителей не разбудить. Поняла?! – и резкий поворот головы и царапающий как стекло взгляд. Обдающий сразу холодом и заставляющий меня еще больше сжаться.
Смотрю ему в глаза. Без труда читаю недовольство и злость.
Чуть не плачу. И никак не могу найти ручку двери, чтобы открыть ее. Вожу рукой и не нахожу. Не могу собраться.
Это раздражает Булата. Я вижу, что раздражает. Недовольно выдыхает, наклоняется и я вжимаюсь в кресло, чтобы избежать соприкосновения с ним. Потому что ему это не надо! Чувствую, что не надо!
Он открывает дверь и я пулей выскакиваю из салона и бегу к входной двери. Достаю ключ и слышу за спиной, как машина медленно отъезжает. Оборачиваюсь и смотрю на удаляющееся авто.
13. 13. Алина
- Может, тебя, все-таки, к врачу отвезти? – спрашивает Милана утром, когда я ковыряюсь в тарелке за завтраком.
Я сказала ей, что плохо себя чувствую и поэтому не пойду на занятия.
- Не надо, - пытаюсь улыбнуться. – Ничего страшного. Правда. Просто переволновалась за ребят. Голова немного кружится. Я полежу?
- Конечно, иди, - улыбается она. – Алина, я уеду по делам. В клинику надо заехать. Потом еще в ресторан. Проверить. Ох, - вздыхает и что-то ищет в сумочке, - у Булата же скоро день рождения!
«Знаю», - проговариваю про себя. Когда-то я каждый год отмечала этот день, мысленно поздравляя его.
- Как, все-таки, хорошо, что он прилетел и мы сможем поздравить его не по телефону! – Милана искренне радуется. Очень любит сына. Это видно. Каждый раз, когда говорит о нем, то на лице появляется улыбка.
Я тоже его люблю. Своей любовью. И эта любовь вызывает во мне отнюдь не улыбку. Особенно после той ночи.
Заставляя себя не расплакаться прямо тут, прощаюсь с Миланой и убегаю к себе. Падаю на кровать лицом в подушку.
С нашей последней встречи с Булатом прошло три дня. Три дня! И я его больше не слышала и не видела. Сюда он не приезжал.
Да я и боюсь с ним встретиться, если честно. После моего признания во мне словно что-то сломалось. Нет, не отпустило. Наоборот. Стало болеть сильнее.
