Побродив по окрестностям около двух часов, Виктория лишь около девяти вечера подошла к небольшому ресторану. Он принадлежал одной из здешних гостиниц, но принимал и посетителей, не являющихся её постояльцами. Выбрав уютную веранду, девушка заняла место за круглым столиком под открытым небом.
За весь день она так и не переоделась. На ней по-прежнему были надеты лишь короткие шорты и лиф чёрного купальника. Оставив соломенную шляпку в хижине, она перед выходом просто расчесала волосы, оставив их лежать на своих слегка загорелых плечах.
Быстро подошедший официант подал ей меню и зажёг на столе круглую кофейную свечу.
– Спасибо, – благодарно улыбнувшись, Тори начала изучать толстую папку.
Однако, не успев пройти взглядом и нескольких страниц разнообразных блюд, она вновь увидела подошедшего к ней официанта.
Держа в руках бутылку белого вина, он с улыбкой пояснил:
– Это вам от одного посетителя, который сидит за четвёртым столиком. Вы позволите наполнить ваш фужер?
Одобрительно кивнув головой, Виктория не сдержалась и улыбнулась от такой приятной неожиданности. Заинтересованно покрутив головой в поисках указанного столика, она вдруг снова услышала голос молодого официанта, который тем временем не спеша наливал в её бокал подаренное вино:
– Он сидит позади вас, мисс.
Резко оглянувшись назад, Тори не поверила своим глазам. Сидя в самой непринуждённой позе, прямо за её спиной, довольно улыбался тот, кого она посчитала своим проклятьем. Проклятьем, от которого так отчаянно пыталась сбежать, но, видимо, все старания прошли впустую.
Слишком уставшая для того, чтобы спорить или отказываться от ужина, она с поражением вздохнула и удивлённо вскинула брови.
– Глазам своим не верю: Генри Холт ужинает в одиночестве?
– Ну вот, а ещё говорили, что всё обо мне знаете, – беззлобно поддел он.
Понимая, что принять от него дорогую бутылку «Шардоне» и даже не пригласить после этого к себе за стол выглядит не слишком-то прилично… хотя какая ей особо разница – ведь он и так почти назвал её невоспитанной! И всё же Виктория, подавив в себе все свои жёсткие принципы, вдруг произнесла такое, чего бы никогда прежде от себя не ожидала:
– Не хотите ли присоединиться?
– А вы так и не хотите назвать мне хотя бы своё имя? – в свою очередь спросил он.
– Нет, – спокойно выдержав его смеющийся взгляд, с непринуждённой улыбкой отозвалась она.
– Ну что ж, ваша воля. А я вот всё же, пожалуй, буду не против присоединиться к вам.
«Наглец!» – сквозь лёгкую улыбку прозвала его Виктория.
«Недотрога!» – присаживаясь за её столик, подумал Генри.
Пока они молча выбирали блюда, она то и дело украдкой следила за Холтом. Как бы она лично к нему ни относилась, что бы ни думала, но одно она поняла точно: этот мужчина до безобразия красив. И почему поначалу она сравнивала его со слащавой мордашкой? Сейчас, внимательно глядя на него, она не могла не отметить его мужественной фигуры, широких плеч и накачанного торса. Да и лицо его отнюдь не выглядело слащавым. Широкие скулы, небольшой прямой нос, волевой подбородок и открытый лоб – всё говорило о твёрдом характере этой личности. А одурманивающий взгляд чёрных глаз, наряду с жёсткими губами, которые ей вдруг ни с того ни с сего очень захотелось попробовать на вкус, довершал увиденную картину.
«Да тут определённо есть во что влюбиться! – с упрёком отметила про себя Виктория. – Вот только жаль, что вся эта красота – очередная фальшивка. Внутри он всё равно остаётся бесчувственным, жестоким эгоистом».
