– Отойди, пожалуйста… – шепчет, явно опасаясь.
А я не удерживаюсь и касаюсь пряди её волнистых волос, что разметались по тёмной футболке.
Мягкие, шелковые и блестящие.
Пиздец, волосы на меня ещё никогда так не действовали.
– А если нет? – прищуриваюсь, двигаясь от волос к оголённому плечу, веду кончиками пальцев.
Вижу, как дёргается, переминается с ноги на ногу и пытается откинуть руку, вызывая ухмылку. Потому что я-то замечаю, её кожа становится гусиной, а девчонка явно сама не понимает, что испытывает.
– Я… уеду, – наконец, находит ответ.
А мне этого достаточно. Отхожу дальше, напоследок пропустив прядь волос через пальцы.
– Комната дальше по коридору, выбирай любую, Лапуль, – лениво тяну, наслаждаясь реакцией: – Выберешь последнюю, повезёт ещё больше.
Она тут же отскакивает, когда появляется возможность, и попутно хмурится.
– Почему? – бросает в замешательстве.
– Потому что она моя, – довольно заявляю, с усмешкой в глазах и кривой полуулыбке.
Она практически фырчит, и разворачиваясь, стремительно идёт в коридор.
– Тогда я выберу самую дальнюю! – слышу в тот момент, когда залипаю на аппетитной заднице этой неприступной Лапули.
У меня есть лишь два дня, чтобы получить то, от чего мозг в пах стекает.
Ульяна
Закрываюсь в спальне.
Как же бесит этот недоносок.
Считает себя я даже не знаю кем, мачо?!
Напыщенный, наглый, самодовольный кретин.
Вот он кто, а не мачо.
Маша тоже получит.
День рождения у кого-то, а сказать, блин, у кого, не судьба?!
Прикрываю глаза, чувствуя необъятное желание сейчас же уехать.
Это совершенно не моё. Тут одни девицы выглядят так, как переростки. Парни все, один другого больше. Анаболики какие-то, ей-богу.
Бросаю сумку, дёргаными движениями завязываю хвост.
– Эй?! – в комнату заглядывает подруга.
– Ты какого, блин, черта не сказала, что он здесь будет?! Ещё и именинник! – рычу на неё шёпотом, а та, поджимая губы, виновато смотрит.
– Ты бы тогда точно не поехала…
Канючит, как ребёнок. И ведь матери ещё же позвонила.
– Это ты специально маме позвонила, сказала, да?! – скрещиваю руки на груди.
– Ну Уль…– подходит, складывая руки в молитвенном жесте: – Ну ты видела их, я тут как младшая сестра-сорванец, но не девушка самого Смерча…
Понимаю, что переживает, и немного смягчаюсь. Потерпеть немного, да и кто меня тянет из комнаты вообще выходить, правильно?
– Н-да, нас таких двое…
У меня, может, наберётся метр шестьдесят восемь, а у Маши вообще не выше шестидесяти.
– Эта рыжая вечно вокруг них крутится, – озвучивает Маша явно с презрением.
– Ну, давай будем честными, твой Мерсанов глаз-то с тебя не сводит…– приподнимаю уголок губ.
Но девушка действительно выглядит расстроенной.
– Да, надолго ли… – бросает в воздух, но не успеваю ничего ответить, как появляется голова того самого, о ком она говорит.
– Заноза, – хмурится, а когда видит, тут же морщина разглаживается: – Идём.
Указывает ей, а она закатывает глаза, провожаю взглядом, видя, как Маша кротко реагирует на его слова. Я бы наверно принципиально осталась стоять на месте.
Хотя если бы так сказал Лёша…
Да нет, он вообще на такое не способен.
Не знаю, сколько времени проходит, пока я занимаюсь фактически ничем, не желая выходить в сторону общего сбора.
– Ну ты чего, идём? – заглядывает в комнату Маша.
– Я сейчас, – отмахиваюсь, отсылая её.
И вроде бы чего бояться.
– Уль, да не обращай ты на него внимания, – подталкивает за плечи: – Пойдём, отдохнём. На улице жара, тут бассейн…
