Это что, злой рок или судьба? Как я могла здесь оказаться? Как он может быть владельцем этого кафе?
– Резюме? – вопросительно на меня смотрит.
– Да, конечно, – суетливо рыскаю в сумке и достаю файл. – Вот, – протягиваю ему, и после короткого «угу» он начинает его изучать.
Опыт работы у меня небольшой, подрабатывала в столовой нашего техникума, потом в ресторане на чистке овощей и, вот, в клубе уже третий месяц тружусь в качестве повара, но на мне только закуски. Я и так переживала, когда шла сюда, ведь здесь мне предлагают стать главной на кухне, а теперь я не знаю, от чего больше волнуюсь – от того, что боюсь не справиться, или от того, что именно он начальник этого места.
– Неплохо, – кивает своим мыслям, читая моё скудное резюме. – Ты ещё учишься? – поднимает взгляд на меня.
– Да, в институте, здесь неподалёку, заочно изучаю Гостиничную и ресторанную деятельности, – отвечаю и даже не запинаюсь, и слава богу.
– Понял, – улыбается мне, и хоть пальцами в ручки кресла впивайся, чтобы не стечь с него. – Такой ценный кадр грех не взять, – произносит, а я никак от его улыбки не отойду. – В любом случае, у нас будет пробный период, так требует политика.
– Я понимаю, да и не стоит смешивать… – замолкаю, потому что на языке вертится слово «отношения», но ничего подобного у нас нет.
– Можем оформить прямо сегодня, а завтра уже приступай, – разводит руками, снова улыбаясь, как в той рекламе, и встаёт. – Пойдём, я провожу, а после того, как всё оформят, приглашаю на кофе, и отказов не приму, – всё это он говорит, обняв меня за талию и уводя на выход из кабинета.
– Хорошо, – киваю, лыблюсь как дура и понимаю, что пошла бы с ним хоть на край света.
Нездоровая влюблённость.
Но он такой красивый, мужественный, высокий, эта причёска придаёт ему какой-то романтичный образ, будто герой какого-то фильма про любовь. Тело, словно с обложки журнала, и улыбка, от которой вокруг всё сияет. В таких влюбляются, о таких мечтают, от его улыбки девочки тают. Он словно самый популярный красавчик школы, и каждая из одноклассниц жаждет его внимания. Наверняка таким и был, и умело пользовался этим.
Я пропала! Опять!
Девушка лет тридцати оформляет меня медленно, слишком, как мне кажется, и иногда бросает на меня надменные взгляды. Я стараюсь улыбаться, не желая портить отношения с коллегами в первый же день. Но на лице блондинки явная неприязнь, и я понятия не имею, на каком основании.
– Распишитесь, – спустя вечность она протягивает мне пару бумажек.
Спешно пробегаю глазами по строчкам, удивляюсь цифрам в разделе выплат и дальше больше ничего не читаю, этого было более чем достаточно.
– Всё? – поднимаю взгляд на девушку.
Она красивая, в белой блузке, которая обтягивает её тело и просвечивает кружева бюстгальтера. Ясно, что гордиться она имеет чем, грудь у неё на зависть другим, но зачем так ею светить, мне не понятно. Светлые волосы распущены и немного вьются у кончиков, на лице боевой раскрас, ресницы длинные и пушистые, таких не бывает в природе. А пухлые губы накрашены ярко-красной помадой, как и длинные ногти, которые, наверняка, мешают ей набирать текст на клавиатуре быстрее.
– Нет, – выплёвывает и продолжает тыкать по кнопкам, словно бабуля какая-то.
Не понимаю, откуда такая агрессия. Когда Даня привёл меня в этот небольшой кабинет, где только рабочий стол и стеллаж с документами на правой стене, Марина Сергеевна, как он её назвал, расплылась в широкой улыбке.
