— С моей стороны — никаких возражений! — я так резко отшатнулась, что, не держи он меня, точно бы опрокинулась назад. — Но, может, узнаем друг друга поближе? Я придерживаюсь правила пяти свиданий: до пятого — никакого интима! А сейчас у нас только второе, так что... — и, дёрнувшись, замолчала, когда его заострившийся коготь прошёлся по моей груди чуть ниже ключицы.
Скорее почувствовала, чем увидела, что из пореза выступила кровь. Бог-шакал жадно растёр её между пальцев, глаза полыхнули алым.
— Ожидание почти причиняет боль, — прохрипел он. — Не сходи с тропы. Жду тебя у первых Ворот, — и исчез.
— А если не хочу никуда идти, тем более к Воротам? — бросила я во тьму.
Безмолвие. Мрак рассеялся, став полумраком, подо мной разверзлась бездна, в которой клубились бесплотные кольца исполинского змея. Только узкая каменная тропа вела через это безобразие вперёд. По обеим сторонам тропы — колонны, сплошь обвитые шипящими змеями. Смутно помнила из мифов, что египетское царство мёртвых — та ещё камера пыток со множеством каверзных ловушек, "домов" и ворот, охраняемых чудовищами. В сознании пронеслись слова Гильгамеша: "Твоё бесстрашие поразило меня и, вероятно, раздразнило Анубиса. Разве нужна изощрённость, чтобы низвергнуть уже лежащее у ног? Но сломить дух, подобный твоему — вот истинная острота ощущений"... Значит, попытки сломить мой дух начнутся здесь и сейчас? Будто подтверждая эту мысль, вдалеке, освещённые вспышкой невесть откуда взявшейся молнии, мелькнули очертания гигантских ворот. Тех самых, у которых будет ждать божественный извращенец, чтобы "обладать мной" в одном из своих обличий? Я развернулась на сто восемьдесят градусов — та же картина: тропа, колонны и очертания ворот вдалеке. Сколько же несчастных отправлялись с аукциона прямиком в этот кошмар? Но у меня есть преимущество: Анубис наверняка захочет подольше "поиграть" со смертной, приглянувшейся его недругу, и сразу меня не прикончит. Дёрнув плечом, я громко проговорила в пустоту:
— Ты ведь наблюдаешь за мной, повелитель скарабеев? Что ж — смотри! — и прыгнула в бездну.
Падение закончилось неожиданно быстро. Бесплотный змей с шипением извернулся, и меня выбросило обратно на тропу. Поднявшись на ноги, я откинула со лба волосы и усмехнулась.
— Ни к каким воротам я не пойду. Хочешь, чтобы добралась к ним, отнеси меня на руках! — и снова прыгнула вниз.
Трюк со змеем повторился, но и я не сдавалась: падала в бездну лицом, спиной, раскинув руки, головой вниз, ногами вперёд... и бесплотные змеиные кольца, наконец, распались, а я, кувыркаясь, понеслась в никуда, зачем-то завопив:
— Джеронимо-о-о-о!
Падение выбило воздух из лёгких, хотя я приземлилась на что-то относительно мягкое. Закашлявшись, скатилась вниз и обмерла. Мягкое нечто оказалось спиной огромной твари. Если бы крокодил скрестился со львом, а жизнь их совместному потомству дал гиппопотам, пожалуй получилось бы... это. Распахнув зубастую пасть, в которой могли разместиться с десяток смертных девиц, чудовище оглушительно заревело, и я резво подскочила, несмотря на ушибы.
— Если пытался напугать, тебе это удалось, растлитель мумий!
Перебирая короткими лапами, зверь бросился ко мне и клацнул зубами в сантиметре от укушенного Анубисом плеча — я едва увернулась и с издёвкой выкрикнула:
— Хочешь, чтобы моё тело всё же досталось ему, а не тебе? Или это ты и есть?
