- Вы спросили - я ответила.
Она просто за пару секунд меняется. Губы поджаты. Тонкий носик вздрагивает, брови сходятся, образуя неглубокую морщинку.
Пальчики - аккуратные, длинные, без единого украшения, с бесцветным маникюром, барабанят по краю стола. Заметив мое внимание, девчонка хватает салфетку, сминает ее, потом замирает.
Тихий омут. И черти там явно хорошо себя чувствуют. Правда, прятаться как следует не научились…
У меня даже пальцы зудят от желания растормошить их, заставить плясать. А потом любоваться эффектами.
- Не боишься, что я эту информацию буду использовать?
- Можно подумать, вы сами не знаете, что наш Боренька - самовлюбленный болван. Ничего нового я не рассказала.
И опять ее отпускает. Хлоп - и сидит себе такая, милая скромница. Кромсает вилкой только что принесенный омлет, грызет лист салата, опускает веки, демонстрируя удовольствие от еды…
А у меня ком в горле. Мясо никуда не лезет, сколько ни жуй. Представилось, отчего-то, как эти же ресницы трепещут во время самых горячих ласк…
- А чем еще полезным ты со мной поделишься? Может, не зря я выбрал тебя для совместного завтрака?
Изящный кулачок пристроился под подбородком. Она смотрит с готовностью и каким-то непонятным азартом.
- А вы спрашивайте. О чем знаю - обязательно расскажу.
- Вот даже как…
Пришлось отложить вилку и нож. Девчонка - настоящая шкатулка с секретами. Стоило чуть-чуть зацепить край крышки, и теперь они лезут без остановки…
- Да. Вот так.
Она почему-то злится. На меня? Или на своего идиота-шефа? Как бы там ни было, рассматривать перемены эмоций на хорошеньком лице - радость эстета. И грудь у нее под блузкой вздымается все выше и выше. Волнуется.
Будоражащий аромат предвкушения щекочет мои ноздри. С Анжеликой не может быть скучно. Чем дальше - тем любопытнее и заманчивее.
- А не боишься, что тебя сожрут потом, когда я уеду? Люди ж прекрасно поймут, откуда мои сведения…
- Они меня и так сожрут. Даже если буду молчать. Они все уже сидят и просчитывают, какой компромат я успела выложить, а до какого не дошла.
- Все знают, что ты любишь стучать? - Неприятное открытие, сажем честно. Стукачей никто не любит, и я - не исключение.
- Никто ничего обо мне не знает. Я работаю всего три недели в этой компании.
- Но уже готовишься слить все секреты? С какой, интересно, радости? Думаешь, дам за это какие-то привилегии?
- Думаю, все равно придется уходить. Меня не простят в любом случае. И все, что вы сами найдете и увидите, будет свалено на меня.
- Так я, получается, подставил тебя? Испортил с коллегами отношения?
- Наверное.
Смотрит исключительно в тарелку. Словно кольца свежего огурца стали ей намного интереснее, чем моя непобритая рожа. Не выспался после бурной, ничем не законченной ночи. Строил планы, как буду снова ловить кошечку, и утром было как-то не до бритья. Но дело - не в щетине, конечно же.
- Что ж. У меня появились кое-какие идеи.
Например, отвести ее отсюда в гостиничный номер. И долго-долго там говорить. Но, конечно же, не о Боре. Хотя, можно обойтись и вовсе без разговоров. Я найду, чем занять ее влажный розовый язык…
- Я могу гарантировать, что тебя никто не тронет в этом офисе. И тебе не придется никуда уходить.
- Объявите своей любовницей? Неприкасаемой? - Она ухмыляется горько и едко. И столько презрения во взгляде… - Не беспокойтесь. Я все равно ею не стану.
5. Глава 4
- Вот это фантазия… - Роман Витальевич с такой укоризной качает головой, что хочется испариться.
