Читать онлайн Люсинда Миллер - Ты не мой господин

- Господин Хаттаб ибн Аль Омар, прошу простить мою вольность, но дело срочное, - прислужник стушевался, при виде бывшего короля Эль Касима, занятого косметической процедурой.

- Говори, Мурад, что тебя вынудило вторгнуться в моё личное пространство, - Хаттаб напрягся, скорчив недовольную гримасу и выпрямился в кресле.

- Там у ворот дворца стоит женщина.

Король пренебрежительно фыркнул, начиная злиться.

- И ты посмел меня отвлечь ради такого известия!? – рявкнул так, что массажист и слуга втянули головы в плечи. С шумом выпустил воздух, раздувая ноздри и более сдержанно переспросил: - Что за женщина? Чего хочет? Попрошайка? Или блудница?

- Нет, господин, - поднял затравленный взгляд Мурад и ответил с придыханием: - Она русская.

- Русская? Туристка? – нахмурил кустистые брови. – или это Александра? – предположил, что явилась его невестка – жена первенца Имрана. – Так впусти её!

- Нет, - активно помотал головой Мурад. – Это не жена вашего сына. Эта женщина - взрослая. Не старая ещё, но и не девица.

- Без паранджи?!

- Да. Бесстыдная вовсе, господин Хаттаб.

- И чего требует?

- Видеть вас желает…, - добавил еле слышно, опасаясь королевского гнева.

- Пошли её прочь, - махнул рукой и откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза вновь расслабляясь.

Мурад, терзаемый сомнениями правильности поступка, осмелел и едва не падая ниц головой, заявил:

- Умоляю господин, сделайте что-нибудь! Эта русская немедленно требует Вас. И если вы не выйдете к ней, угрожает разнести ваши…покои, - сбивчиво протараторил Мурад и опустил глаза в пол.

Хаттаб дёрнулся и переспросил по слогам:

- Что она сделает?! Кто эта дерзкая особа? Она назвала своё имя? – Хаттаб от недовольства, что испорчена СПА-процедура вскочил на ноги, расплескав воду в золочёном тазу и едва не уронив самого массажиста на пол.

- Назвала.

- И?

- Ви…Ве…, простите, я не запомнил имя неверной.

- Я за что тебе плачу? Олух бездарный!

Голова Мурада поникла, и он уже прощался с должностью.

- О, Аллах, за что мне такие кары?! – запричитал Хаттаб, ступив на пол и суетливо начал облачаться в штаны, и кафтан. – Женщина, кто бы ты не была, проси милости у своего Господа, ибо гнев мой к тебе велик и безграничен!

- О, Ваше Величество, да пребудет с вами справедливость и терпение, - принялся молится Мурад, заискивая перед господином.

Мурад обрадовался, что хозяин наконец решил принять нахальную гостью. Ибо снова встречаться с ней и сообщить об отказе короля – сродни самоубийству. Настолько женщина была решительная в своем желании увидеться с экс королём.

- Впустить бунтарку или вы соизволите выйти к ней, мой господин?

Хаттаб, пока облачался в традиционные белые одежды, немного успокоил свой пыл. Ему, как бывшему королю Эль Касима не пристало выходить из себя по подобным пустякам.

- Я сам приму женщину, - заявил экс-король и быстрым шагом направился вон из дворца.

Распахнув двери королевского дворца перед хозяином, Мурад нацепил фальшивую улыбку при виде недовольного лица незнакомки, стоящей во внутренней части дворика.

Хаттаб приготовился увидеть кого угодно, даже бывшую славянскую любовницу, с которой много лет назад состоял в отношениях, но женщина, в свободной европейской одежде: брючном шелковом костюме пыльно-розового цвета и горделивой осанке ему была незнакома. Хотя и отдаленно напоминала кого-то. Но кого?

Хаттаб кивнул, не удостоив приветствием, лишь взглядом и небрежным кивком головы дал понять, что ждет её вопроса.

- Здравствуйте. Я так понимаю, Вы и есть бывший король? – произнесла женщина горделиво, с уверенностью и открыто глядя в глаза.

И Хаттаб почувствовал себя отнюдь не бывшим властителем эмирата, а скорее наоборот - просителем. Настолько незнакомка вела себя бесстрашно, нахально. По-хозяйски.

Смелая. Дерзкая. Решительная и независимая – гласил её образ.

- Верно. Хаттаб ибн Аль Омар, - назвался полным именем и неспеша спустился со ступеней парадного крыльца.

Удерживая взглядом кофейных глаз, пристально разглядывал её европейские черты: зелёные глаза, смело смотрящие на него снизу вверх, фарфоровую кожу с едва заметными морщинками, пшеничные волосы, небрежной волной переброшенные на грудь.

- Что такое важное, ты – женщина, хочешь мне сказать, что явилась без приглашения и нарушила мой покой?

Незнакомка хмыкнула, давая понять, что не боится его и сказала:

- Мне нужно немедленно поговорить наедине. Без ваших…, - зыркнула на Мурада, - прислужников. Разговор можно сказать интимного характера.

- Вот как? – недоверчиво поднял брови Хаттаб, невольно заинтересовавшись фразой.

- Именно.

- А ты не боишься, дерзкая, что в последний раз видишь солнце? – насмешливо-пугающе заявил король, кривя губы в усмешке. – За такую дерзость эмиру, можно поплатится не только свободой, но и жизнью.

- Я – ничего и никого не боюсь, господин… бывший король, - она нарочно сделала акцент на слове “бывший” и тряхнув копной белокурых волос, дерзко вскинула подбородок.

- Тогда прошу в мои покои…которые ты грозилась разнести, - и посторонившись, вскинув руку в приглашающем жесте, пропуская гостью во дворец.

Мурад, который все слышал, ошарашенно провожал спины Хаттаба и нахальной русской, так свободно ведущей себя с его господином. Любопытству не было предела и он неустанно гадал: кто же эта женщина, не побоявшаяся явится во дворец без приглашения?

- Я не представилась. С моей стороны ужасная оплошность. Простите, господин бывший король. Меня зовут – Вера, - и Вера, обернувшись, отдавая дань этикету, первая подала руку королю.

Хаттаб хмыкнул, медленно оглядев образ женщины вблизи и сурово произнес:

- В моей стране, женщина спрашивает у мужчины позволения чтобы что-то сказать. А уж прикасаться к чужому мужчине и подавно не осмелится. Но ты, как я понимаю, не знаешь наших традиций и потому прощаю тебе эту вольность. - Прошу, - Хаттаб протянул руку и раскрыл ладонь, предлагая помощь.

Вера фыркнула и чуть помедлив, все же вложила свою ладонь в руку короля. Мужская ладонь, горячая и гладкая, властно завладела её рукой, и шейх повел Веру внутрь дворца по широкому и просторному коридору.

Мозг кричал: опасность! Будь настороже.

А интуиция робко выглядывала и умащивала: не бойся! Он не причинит тебя зла.

И Вера, вдохнув полной грудью, двигалась по дворцу короля, украдкой восхищаясь богатым убранством. Золото, белый цвет и пастельные тона стен и мебели, являлись символом восточной роскоши. Мраморный, серый пол контрастировал, не позволяя теряться в пространстве взгляду.

Хаттаб испытал двойственное чувство. То, что женщина ему дерзила было ново. Хотя он нередко получал порцию резкости от своей дочери – Латифы. Но это было давно, когда он была жива его первая жена - Амалия. А тут, незнакомка, иностранка. К такому он точно не был готов. Но и наказывать её не торопился. Должна же быть причина для агрессии женщины, если только она не сумасшедшая.

- Присаживайся, Вера.

Хаттаб привёл Веру в просторную гостиную и усадил в кресло с высокой спинкой. Тронув колокольчик на низеньком столике, вызвал прислугу. Мужчина, с присущей ему горделивой осанкой и грацией, опустился в кресло напротив и вальяжно откинулся назад, не спуская с гостьи угольных глаз.

Они некоторое время молча рассматривали друг друга.

Хаттаб открыто, цепко, без стеснения, с блуждающей улыбкой на губах.

Вера украдкой. Бросала взгляды то на обстановку в просторной светлой комнате, то на мужчину. Она бы его описала так: высокий и поджарый, чёрные волосы с проседью, зачёсанные назад и открывающие высокий лоб; негустая короткая борода. Глаза – черные, ясные и пронзительные, не лишенные лукавства. И несмотря на то, что перед ней сидел бывший правитель эмирата, наделенный богатством и, бесспорно, властью – почти не страшил.

- Чай? Лимонад? Коктейль? Любой напиток, который пожелает красивая женщина.

Губы шейха тронула игривая ухмылка, а веки сузились, желая скрыть явный плотский интерес. Будто бы он не утолить жажду предлагал, а нечто, что утоляет желание иного рода.

Вера вдруг засмущалась. Румянец окрасил её бледную кожу щёк, выдавая волнение. Сердечко застучало от мысли что она находится в покоях самого властного мужчины эмирата. Пусть и бывшего. Наедине. По сути запертая. И вся дерзость её мигом улетучилась под пристальным взглядом седовласого мужчины.

Прислуга появилась спустя пару минут и уставилась на господина с ожиданием.

- Ирма, принеси мне карак*, - тут же распорядился шейх и вопросительно посмотрел на Веру. – А гостье…?

- Даже не знаю, - растерялась Вера, пришедшая не чаи и бодрящие напитки распивать, а серьёзно поговорить. – На ваш вкус. Я не капризна.

- Приятно это слышать, - Хаттаб расплылся в довольной улыбке и сказал филипинке: – Сделай моей гостье собию*.

- Будет сделано, господин, - и та, отвесив поклон хозяину, ретировалась из зала.

- Так что тебя привело к моему дворцу, своевольная европейка? – он наклонился вперед, поставив локти на колени и сложив кулаки под бородой, впился взглядом в лицо Веры. – Надеюсь это настолько важное, что оправдывает твоё дерзкое поведение?

Вера расправила плечи и стараясь придать своему голосу уверенности, а взгляд удерживать прямо, ответила:

- Ваша традиция.

- Традиция? – скривился Хаттаб. - Которая именно? – недоуменно.

- На счёт мальчиков.

Вере вдруг стало неловко открыто обсуждать мужской половой орган. Даже если он не принадлежал королю. А она с ним не состояла в отношениях.

Хаттаб продолжал изображать недоумение, играя бровями и Вера на краткий миг подумала, что король издевается над ней. Всё понимает. Догадывается, но вынуждает её произнести мысли вслух. И она, набрав в грудь побольше воздуха, решительно произнесла:

- Обряд обрезания! Я не позволю чтобы моему маленькому внуку обрезали кончик…пениса! Это варварство! Кому нужна его крайняя плоть?! Ведь времена сегодня иные! Нет угрозы воспаления – омовение в доступе! И присутствие крайней плоти не влияет на веру в Бога!

Вера сильно распалилась, возбужденно доказывая свою правоту и мнение что данная традиция жестокая, кровавая и ничем не оправданная. Полный атавизм.

- Так как мой внук наполовину русский, я считаю, что процедура обрезания может не проводится. В нашем случае – не обязательна. В общем я против. И…моя дочь, Александра тоже, - приплела и мнение дочери, решив что лишнее заверение не помешает.

Вера выдохнула и уставилась на безэмоциональное лицо Хаттаба, не произнесенного ни слова протеста, ни слова согласия, пока она приводила доводы в пользу не проводить варварскую манипуляцию.

- Циркумцизия, - ответил Хаттаб и взяв с подноса хрустальную армуду с напитком, поднес ко рту.

- Что?

- Название операции.

- А…

- Ваш коктейль, госпожа, - подошедшая азиатка протянула поднос с высоким пузатым бокалом и трубочкой внутри.

- Благодарю, - кивнула Вера, принимая напиток и тут же потянув через соломинку, благодарно просияла. – М-м, очень вкусный! И прохладный! – закивала, подняв большой палец вверх.

- Спасибо. Всегда рада служить его Величеству и его дорогим гостям, - пропела прислуга и бесшумно удалилась.

Хаттаб осторожно прикасался губами к стеклянному ободку армуды, удерживая за верхушку длинными пальцами и при этом неотрывно следил за Верой. За её живыми и искренними эмоциями, так не похожими на женщин Востока. А уж про внешние данные можно либо молчать, не глазея и не завидуя мужчинам из России. Либо открыто любоваться, восхищаться, воспевать и приукрашать женскую красоту светлокожих женщин.