Наталия Васильевна оборачивается и хитро улыбается.
-А тебе - большое спасибо.
-Спасибами сыт не будешь.
-Марк, - смеется женщина, - Ты - прохиндей.
-Нельзя так на мужа. Я...
Со стороны выскакивает мальчик.
-Папа, папа! Скажи ей! - кричит он на бегу.
Следом появляется девочка. Идет, не спеша, с идеально прямой спиной и очаровательной улыбкой. Маленькая кукла. Даже не верится, что она - настоящая, до того красивая.
-Папочка! - раздается ее мелодичный голосок, когда она подходит к Лазареву. И следом уже в адрес мальчика - разъяренное шипение, - Лука, ты - ябеда.
Марк Федорович смотрит то на мальчика, то на девочку. Сейчас мальчик нахмуренный и просто одно лицо с самим Марком, каким он был в квартире Рустама.
-Так, ладно, рассказывайте, - говорит детям, потом обращается к нам с матерью Егора, - А вы идите, девочки, идите. Я скоро приду.
Наталия Васильевна приводит меня в столовую, просит принести чай, кивает мне на кресло. Сама устраивается на диване.
-Нина, я вижу, вы очень напряжены. Не стоит бояться. Я вас ни в чем не виню. И уважаю выбор своего сына, - таких слов от нее я совсем не ждала. Я думала, она будет нападать.
Я теряюсь.
-Но я замужем... - тихо говорю я, - И не должна была...
Она меня перебивает, не давая договорить.
-Что не должны были, Нина? Влюбляться? Жить? Мечтать о счастье?
Я отвожу взгляд. Невыносимо слушать то, что она говорит. Долгое время я считала, что ни на что не имею права.
-Муж вас часто бил? - задает она неожиданный вопрос.
Я снова смотрю ей в глаза и чувствую, как кровь отливает от лица.
-Нина, послушайте. Вне зависимости от того, как у вас всё сложится с Егором, я хочу вам помочь. Нельзя жить так, как вы жили. Это страшно. И не у каждой хватает сил хотя бы попытаться что-то изменить. Нина, вы хотите развестись и забрать себе вашего сына?
Каждый мой нерв дрожит от этих слов как натянутая струна.
-Хочу, - признаю очевидное, - Но Артур...
Она отрицательно качает головой.
-Речь не об Артуре, Нина. Речь о вас. О вашей жизни. И о жизни вашего ребенка, - она делает паузу, - Вам нужно зафиксировать побои и написать на мужа заявление.
Надежда обрывается тут же.
-У него мой сын.
-Он способен отыграться на ребенке?
Не могу ей врать.
-Нет. Это его единственный ребенок. Других детей Артур иметь не может.
-Тогда что вас смущает?
-Артур отомстит. Обязательно. Если я сделаю так, как вы говорите, я больше никогда не увижу Давида.
-Если вы не сделаете так, как я говорю, вот тогда вы точно никогда не увидите вашего сына. Расскажите мне, что с вами произошло.
Это тяжело. Очень. Но впервые за очень долгое время, я хочу рассказать. Вскрыть нарыв, надеяться, что станет легче.
Приносят чай. И я начинаю говорить. С самого начала. С того момента, когда Артур купил меня будто корову на рынке. Знал, что никто не вступиться за меня и он может делать со мной всё, что ему будет угодно. Отчим был рад отделаться от меня. он меня тихо ненавидел. Нет, не бил. И не приставал, но за человека не считал. И как только появился выгодный покупатель, выдал меня замуж. Через десять дней после того, как мне исполнилось восемнадцать. Первый год мне до сих пор вспоминать жутко. Секс... Я ненавидела Артура. ненавидела вообще всех мужчин. Но затем кто-то услышал мои молитвы. Артур попал в аварию. И всё. С тех пор эти развлечения стали ему недоступны. К этому времени я родила сына. После аварии ребенок стал главной ценностью Карапетяна. Он мечтал вырастить из него свое подобие. Но у него не получалось. Давид не был похож на него. Так прошло пять лет. А потом случился Егор. Как чудо, в которое я уже не верила. И я стала снова мечтать. И надеяться.
