А у меня как раз таки обратные ощущения. Очень хочется знать некоторые вещи. И речь даже не о том, почему отец Уильяма позволял нам совершать ТАКИЕ вольности, если за нами присматривал. И… ох, как же неприлично теперь всё это выглядит!
— Уверена, герцог не наблюдал… всегда, — осторожно заметила я, имея ввиду особо интимные моменты наших встреч.
— Да, отец не изващенец, в этом и я уверен. Глаза закрывал или вообще уходил.
— Нет, я всё же думаю, не всё так страшно, как нам с тобой по началу показалось, — сказала и, привычно приобняв Уильяма под руку, заглянула ему в глаза. — Герцог просто хотел знать, где мы находимся, чтобы не натворили дел. Подозреваю, чем конкретно мы занимались в саду — его не особо заботило, ведь мы уже давно обручены. Но главное, чтобы это не вышло за пределы наших замков.
Уильям вздохнул, глубоко так, словно с его плеч свалился тяжёлый груз.
— Думаю, ты права, — кивнул он и снова замолк.
Я шла рядом и хмурилась. Как бы начать разговор-то? О том, что мне действительно хочется знать... Так, ладно, надо зайти осторожно, как и планировала, издалека. Вывести Уильяма на позитивные эмоции и ассоциации, а потом уже намекнуть про таверну. Может хоть так он расскажет, почему на самом деле отказался заплатить за причинённый ущерб.
И я начала его раскручивать:
— Ой, а помнишь, как мы тайком от надоевших чопорных родственников отмечали твоё совершеннолетие в той беседке? — Я указала на строение по другую сторону рукотворной речушки. Беседка удобна тем, что её вход повёрнут в сторону кустов, а стенки достаточно высоки, чтобы за ними без труда можно было спрятаться, достаточно сидеть на полу.
— Конечно, ласточка моя, — заулыбался Уильям. — Помню, как сбежали сразу после официальной части бала. И твой подарок никогда не забуду… Лучший день рождения.
Он мечтательно закатил глаза, а я активно залилась краской. Это ведь я напомнила первой, чего теперь смущаться? Ну, и сама же позволила ему… распустить руки. Ох, и ни капли не жалею! Такие впечатления у меня с того дня остались… стыдные, но приятные. Грудь стала наливаться тяжестью, вспоминая руки возлюбленного, которые гладили и мяли её, ещё не до конца оформившуюся в мои почти пятнадцать. С тех пор я повзрослела, округлилась ещё заметней, хотя уже тогда выглядела вполне сформировавшейся девушкой.
Признаться, такой же уровень интимности у нас с Уильямом был ещё буквально пару раз, но мне не особо понравилось. Предвкушала, однако как-то не зашло. В итоге я боялась, что, получив доступ к “сладенькому”, Уильям будет настаивать на повторении постоянно. Но опасения оказались напрасны. Всё-таки мой жених — приличный аристократ, воспитанный мужчина, он не перейдёт положенную черту, даже если я буду его об этом по глупости умолять. По крайней мере, у меня сложилось о нём именно такое впечатление. Поняв, что мне становится некомфортно, он перестал намекать, мол не прочь повторить.
Прогуливаясь, мы прошли мимо окна отведённых мне покоев. Я улыбнулась своим приятным воспоминаниям — не будем акцентировать внимание на негативных аспектах — и прижалась щекой к плечу жениха.
— Всё хотела спросить, как ты умудрялся залезать ко мне в окно? Оно же на третьем этаже, а тут нет ни единого деревца внизу.
— Сила любви творит чудеса, — хмыкнул Уильям, поглаживая мои пальцы на руке, что лежала на его локте. Он скосил на меня глаза, проверяя реакцию на свои слова, но я скептически приподняла бровь. Герцог засмеялся и повёл меня поближе к стене замка. — Расскажу тебе один мой личный секретик. Не знаю, может кто-то додумался об этом и до меня, но…
