Но в тот раз все обошлось. Едва крылатая развалюха, на борту которой мы коптили, коснулась взлетной полосы своими лысыми колесами, мы повскакивали с мест и помчались к выходу. Под чутким руководством невзрачного мужичка, который летел с нами и, как оказалось, выполнявшего функции координатора, мы расхватали свои мешки, летевшие в багаже, и выскочили из здания небольшого провинциального аэропорта, принявшего наш борт, на улицу.
Улетали мы из промозглой осени, а попали в гнетущее пекло. Свою куртку я стянул еще в самолете, но это нисколько не помогало. Солнце жарило мою кожу даже сквозь ткань футболки. Вдоль проезжей части, тянущейся вдоль здания воздушной гавани, неспешно курсировал военный патруль. Здесь, что вполне ожидаемо, тоже были в курсе последних событий и принимали соответствующие меры.
Стараясь не торчать понапрасну под испепеляющими лучами, да еще и на виду у военных, мы помчались к указанному нам координатором чумазому автобусу китайского производства. Автобус был неопределенного цвета, без номеров, с пропитанными пылью бортами и с такими же замызганными вусмерть стеклами, через которые, по-моему, даже водитель ни черта не мог разобрать.
Сдав нас дежурившему поодаль прокопченному солнцем и степными ветрами водиле, на вид из местных, координатор незаметно слился. А мы, оставшись без своего «вожатого» закинули свои шмотки прямо в салон, запихнули следом несколько коробок с бутилированой водой, и очень дисциплинированно расселись по местам. Ни дать ни взять – пионерский отряд.
О том, что дорога будет не близкой, нас предупредили сразу. Примерно представляя себе географию региона, я догадывался об этом и сам, но по-полной осознал масштабы катастрофы только в пути. Мне повезло сразу пролезть к окошку, я уселся пытаясь поудобнее устроиться в просиженном тысячей задниц кресле, протер себе на закаленном стекле небольшую проплешинку в почти сантиметровом слое грязи, и постарался расслабиться. На данном этапе от нас мало что зависело, и можно было позволить немного поработать за нас другим людям.
Рыдван для порядка покряхтел стартером, надсадно пукнул в сторону аэропорта облаком черной копоти и тронулся с места. Всю дорогу солнце шпарило с небес как из гигантской духовки. Колеса, шурша, кидали покрытый щербинами и трещинами асфальт назад. Постепенно за окном промелькнули промзоны, потом соседствовавший с аэропортом город, затем и он уступил место более мелким кишлакам, разбросанным посреди выжженной степной равнины, сменившимся, в свою очередь, безлюдной гористой местностью. Кондиционера в автобусе не было – экономия топлива. Поэтому в салоне воняло выхлопными газами, разогретым пластиком и металлом, пополам с запахом полутора десятков потных мужиков. И если бы не открытые настежь окна и тапка, которой наш водила давил в пол, мы бы все к чертям подохли от отравления собственными миазмами и сопутствующего кислородного голодания.
Как нашему водиле удалось перебросить нас через границу, известно одному шайтану. Добрых шестнадцать часов мы, с короткими дозаправками и перерывами на поссать и покурить, взметая тучи дорожной пыли пополам с песком и мелкими камнями, скакали по каким-то буеракам и петляли, как зайцы, по несусветным козьим тропам среди гор и пригорков. Но в результате такого марафонского марш-броска мы сподобились-таки каким-то волшебным образом попасть на территорию Китая и стремительно, как перепуганные зайцы, почесали вглубь, в направлении юго-восточнее Кашгара
