Ты очаровала моё сердце - страница 12

– Спасибо! – ответила я и спрятала подарок в свою сумку.

– Ты не посмотришь?

– Уже был звонок. Пойдём на урок. Я на перемене посмотрю.

– Ладно.

Мы вошли в кабинет русского языка и литературы. Наш классный руководитель Алла Фёдоровна Доронина недовольно проговорила:

– Девочки, первое сентября, а вы опаздываете!

– Алла Фёдоровна, вот именно! Сегодня первое сентября, наш праздник. И в этот день можно опаздывать, – дерзко сказала Полина Наумова.

О Боже! Полинка любила иногда выводить людей из себя. Но только не сегодня. Пожалуйста. Мне ещё надо отпроситься у Аллы Фёдоровны.

– Полина, снова ты села на своего конька, – учительница подошла к доске.

– Я всегда на коне, – заметила Наумова и плюхнулась на стул возле меня.

Классная руководительница с неприятным скрежетом начала писать мелом тему урока.

Когда прозвенел звонок и последний урок остался позади, я шепнула Полине, что мне надо задержаться. Я не хотела, чтобы она меня ждала. Ведь если бы мы пошли вместе домой, подруга непременно свернула бы наш разговор на Сергея, которого считала моим парнем. Я тоже какое-то время так думала. Только последние несколько часов размышлений открыли мне истину. Я заблуждалась. Сапрыкин не был моим парнем или настоящим другом. Но я не могла сказать этого Полине, потому что тогда она оказалась бы права, когда говорила мне, что я выбрала отношения, а не дружбу и, скорее всего, совершила ошибку. Мне достаточно упрёков дома, чтобы я их ещё выслушивала от подруги. Так что я решила промолчать.

– Тебя не будет целый месяц? – спросила Алла Фёдоровна, внимательно перечитывая документы, которые я дала. Распечатанное приглашение на английском языке классная руководительница отложила в сторону и сосредоточилась на чтении его нотариально заверенного перевода.

– Не совсем. Примерно три недели. Я уезжаю седьмого сентября. Там будет две недели идти подготовка к выступлению с группой. А с 22 сентября уже девять танцевальных вечеров, на которых мы будем выступать. 30 сентября состоится закрытие фестиваля. А третьего октября у меня обратный билет, – сказала я.

– Прямо в день рождения Сергея Есенина, – зачем-то добавила я.

Может быть, хотела напомнить учительнице русского языка и литературы, что люблю поэзию. Не знаю. Сказала, и всё. Плюс себе напомнила этим именем про Сапрыкина. Серёжа. Мне нравилось, как оно звучало. Стопэ. Сейчас не время ныть.

– Мира, ты действительно хорошо танцуешь. Я помню, сколько ты призовых мест занимала, в частности, для нашей школы тоже. Так что понимаю, что это замечательная возможность показать свой талант. Но, пожалуйста, не забывай, что помимо танцев человеку необходимо иметь образование. Передай родителям, что я даю согласие, только с условием, что ты возьмёшь учебники с собой и будешь заниматься самостоятельно, чтобы не отстала от нашей школьной программы.

Я кивнула.

Мой взгляд кружился по пассажирам, шедшим впереди меня. Мы медленно двигались по телескопическому трапу. Этот узкий коридор с приглушённым светом заставил меня немного напрячься. Он напоминал мне лифт, только очень длинный. Я постаралась проглотить данный факт, почти в прямом смысле. Шею сдавило, но я всё же сделала несколько глотательных движений. Ух! Я действительно сейчас должна сесть в самолёт и отправиться в Индию. Сама мысль давалась мне нелегко. Я до сих пор не верила, что поеду на фестиваль «Наваратри», о котором ещё с детства столько слышала от отца. Ни разу нам не удавалось посетить его вместе всей семьёй. Каждый год в конце сентября или начале октября, когда проводился этот знаменитый гуджаратский фестиваль танца гарба, мы с родителями смотрели прямую трансляцию в Интернете. Я видела, что отец скучал по тому времени, когда сам выступал там. Анкит Бакши не представлял своей жизни без танцев. Магия народного танца штата Гуджарат билась под его кожей. Родная земля в его крови горела благодаря ежедневному прикосновению к великому хореографическому искусству. Даже дома движения отца не были простыми, обычными. Его руки и ноги постоянно танцевали. Пример папы заставлял меня больше заниматься. Но это так сложно – пытаться быть лучше родителей, которые в танце стали мастерами. Мой отец – настоящий гуру. К нему так и обращаются в школе танцев. И я не должна подвести главного гуру в своей жизни. Мне нужно доказать, что я танцую не потому, что мой отец – Анкит Бакши, который меня продвигает, а потому что я умею это делать, люблю, хочу стать великой танцовщицей в мире. Я знаю, что папа мечтает, чтобы я стала его преемницей в индийском танцевальном сообществе. Потому что только я с детства полюбила эти танцы так же горячо, как и он. Моя старшая сестра Рия была абсолютно равнодушна к танцам, тем более, к индийским. Если она и любила выплёскивать накопившуюся энергию, то делала это через зажигательные движения под клубную музыку, которую мои родители терпеть не могли. Рия не хотела выглядеть стопроцентной индианкой, поскольку она, как и я, таковой не являлась из-за того, что наша мама – Наталья Бакши, которая до замужества носила русскую фамилию Кирьянова. До недавнего времени в сестре отсутствовала верность семейным ритуалам. Она много тусовалась с однокурсниками на вечеринках и не желала слушаться родителей. Но вдруг влюбилась и начала возвращаться к корням. А потом… На мгновение я закрыла глаза.