Однажды сошел ты на землю, о воплотившийся бог!
Весь в цветах ты проезжал по дороге.
Знамя твое колыхал ветра медлительный вздох,
Встречные девушки кланялись в ноги.
Цветами осы́пали юноши путь пред тобой,
Жены цветы приносили в подолах,
Из бокуловых
[25] чащ плыл аромат хмельной,
Солнце сияло в сердцах веселых.
Девушки собирались в храме твоем по ночам,
И священных светильников пламя горело.
Клали тайком бутоны в твой опустевший колчан,
Когда ты расходовал стрелы.
Задумчивый юный поэт у храма слагал свой напев,
На ви́не
[26] бряцал вдохновенно,
К нему приближались олени, прислушивались,
осмелев,
Тигры внимали смиренно.
Когда ты с улыбкой брал свой гибкий разящий лук,
Пощады просила невинная дева,
Но любопытство ее превозмогало испуг,
И трогала стрелы твои, о бог Камадева!
Когда ты, благоухая в объятьях блаженного сна,
Лежал на ложе зеленом,
Хитростью разбудить тебя старалась она, —
Ножные браслеты звенели призывным звоном.
Когда красавицу в чаще ты видел, незримый
стрелок,
Вонзалось ей в сердце цветочное жало,
Она кувшин роняла в Джамуну, в быстрый поток,
И странная боль ее поражала.
С улыбкой ты к ней подплывал в быстром своем
челноке.
Смущалась она и, покорно
В поток погружась, забавлялась, плескалась в реке,
Бровь изгибая, смеялась задорно.
Снова пьянящая ночь, снова восходит луна,
Мадхоби
[27] нежный цветок закрывает вежды.
Красавица косы плетет, под деревом села она,
Легки, как ветер, ее одежды.
Кулик печальный супругу зовет на прибрежье
глухом,
Их разделяет речное теченье.
Влюбленная девушка милой подруге тайком
Свои поверяет мученья.
Мадана, бог наш, явись, заново плоть обрети,
В гирлянде явись благовонной,
Не задувая светильник, к брачным чертогам приди,
Дай радость чете влюбленной.
Молнией появись, приди, о улыбчивый бог,
Девушкам счастье даруя.
Наши дома озари и касаньем божественных ног
Оживи нашу землю святую.
