Читать онлайн Юлия Друнина - Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Меня счастливей нету

«Я родом не из детства – из войны…»

Я родом не из детства – из войны.

И потому, наверное, дороже,

Чем ты, ценю я радость тишины

И каждый новый день, что мною прожит.

Я родом не из детства – из войны.

Раз, пробираясь партизанской тропкой,

Я поняла навек, что мы должны

Быть добрыми к любой травинке робкой.

Я родом не из детства – из войны.

И может, потому незащищенней:

Сердца фронтовиков обожжены,

А у тебя – шершавые ладони.

Я родом не из детства – из войны.

Прости меня – в том нет моей вины…

«А все равно…»

А все равно

Меня счастливей нету,

Хотя, быть может,

Завтра удавлюсь…

Я никогда

Не налагала вето

На счастье,

На отчаянье,

На грусть.

Я ни на что

Не налагала вето,

Я никогда от боли не кричу.

Пока живу – борюсь.

Меня счастливей нету,

Меня задуть

Не смогут, как свечу.

В школе

Тот же двор,

Та же дверь.

Те же стены.

Так же дети бегут гуртом.

Та же самая «тетя Лена»

Суетится возле пальто.

В класс вошла.

За ту парту села,

Где училась я десять лет.

На доске написала мелом:

«Х + Y = Z».

…Школьным вечером,

Хмурым летом,

Бросив книги и карандаш,

Встала девочка с парты этой

И шагнула в сырой блиндаж.

Друня

«Друня» – уменьшительная форма от древнеславянского слова «дружина».

Это было в Руси былинной,

В домотканый сермяжный век:

Новорожденного Дружиной

Светлоглазый отец нарек.

В этом имени – звон кольчуги,

В этом имени – храп коня,

В этом имени слышно:

– Други!

Я вас вынесу из огня!

Пахло сеном в ночах июня,

Уносила венки река.

И смешливо и нежно

«Друня»

Звали девицы паренька.

Расставанье у перелаза,

Ликование соловья…

Светлорусы и светлоглазы

Были Друнины сыновья.

Пролетали, как миг, столетья,

Царства таяли словно лед…

Звали девочку Друней дети —

Шел тогда сорок первый год.

В этом прозвище, данном в школе,

Вдруг воскресла святая Русь,

Посвист молодца в чистом поле,

Хмурь лесов, деревенек грусть.

В этом прозвище – звон кольчуги,

В этом прозвище – храп коня,

В этом прозвище слышно:

– Други!

Я вас вынесу из огня!

Пахло гарью в ночах июня,

Кровь и слезы несла река,

И смешливо и нежно «Друня»

Звали парни сестру полка.

Точно эхо далекой песни,

Как видения, словно сны,

В этом прозвище вновь воскресли

Вдруг предания старины.

В этом прозвище – звон кольчуги,

В этом прозвище – храп коня,

В этом прозвище слышно:

– Други!

Я вас вынесу из огня!

«Я ушла из детства в грязную теплушку…»

Я ушла из детства в грязную теплушку,

В эшелон пехоты, в санитарный взвод.

Дальние разрывы слушал и не слушал

Ко всему привыкший сорок первый год.

Я пришла из школы в блиндажи сырые,

От Прекрасной Дамы в «мать» и «перемать»,

Потому что имя ближе, чем «Россия»,

Не могла сыскать.

Запас прочности

До сих пор не совсем понимаю,

Как же я, и худа, и мала,

Сквозь пожары к победному Маю

В кирзачах стопудовых дошла.

И откуда взялось столько силы

Даже в самых слабейших из нас?..

Что гадать! Был и есть у России

Вечной прочности вечный запас.

«Легка. По-цыгански гордо…»

Легка. По-цыгански гордо

Откинута голова.

Техасы на узких бедрах,

Очерчена грудь едва.

Девчонка, почти подросток,

Но этот зеленый взгляд! —

Поставленные чуть косо,

По-женски глаза глядят.

В них глубь и угроза моря,

В них отблеск грядущих гроз…

Со смуглою кожей спорит

Пшеничный отлив волос.

Легка, за спиною крылья —

Вот-вот над землей вспорхнет…

Неужто такими были

И мы в сорок первый год?..

«Я принесла домой с фронтов России…»

Я принесла домой с фронтов России

Веселое презрение к тряпью —

Как норковую шубку, я носила

Шинельку обгоревшую свою.

Пусть на локтях топорщились заплаты,

Пусть сапоги протерлись – не беда!

Такой нарядной и такой богатой

Я позже не бывала никогда…

«Мне близки армейские законы…»

Мне близки армейские законы,

Я недаром принесла с войны

Полевые мятые погоны

С буквой «Т» – отличьем старшины.

Я была по-фронтовому резкой,

Как солдат, шагала напролом,

Там, где надо б тоненькой стамеской,

Действовала грубым топором.

Мною дров наломано немало,

Но одной вины не признаю:

Никогда друзей не предавала —

Научилась верности в бою.

«Я, признаться, сберечь не сумела шинели…»

Я, признаться, сберечь не сумела шинели —

На пальто перешили служивую мне.

Было трудное время. К тому же хотели

Мы скорее забыть о войне.

Я пальто из шинели давно износила,

Подарила я дочке с пилотки звезду.

Но коль сердце мое тебе нужно, Россия,

Ты возьми его, как в сорок первом году!

«Худенькой, нескладной недотрогой…»

Худенькой, нескладной недотрогой

Я пришла в окопные края,

И была застенчивой и строгой

Полковая молодость моя.

На дорогах родины осенней

Нас с тобой связали навсегда

Судорожные петли окружений,

Отданные с кровью города.

Если ж я солгу тебе по-женски,

Грубо и беспомощно солгу,

Лишь напомни зарево Смоленска,

Лишь напомни ночи на снегу.

Два вечера

Мы стояли у Москвы-реки,

Теплый ветер платьем шелестел.

Почему-то вдруг из-под руки

На меня ты странно посмотрел —

Так порою на чужих глядят.

Посмотрел и – улыбнулся мне:

– Ну какой же из тебя

Солдат?

Как была ты, право,

На войне?

Неужель спала ты на снегу,

Автомат пристроив в головах?

Я тебя

Представить не могу

В стоптанных солдатских сапогах!..

Я же вечер вспомнила другой:

Минометы били,

Падал снег.

И сказал мне тихо

Дорогой,

На тебя похожий человек:

– Вот лежим и мерзнем на снегу,

Будто и не жили в городах…

Я тебя представить не могу

В туфлях на высоких каблуках…

Голос Игоря

Часть войска князя Игоря была конной – дружинники, а другая пешей – смерды, «черные люди».

«Как волков, обложили нас

Половцев рати.

Несть числа им,

Лишь кони дружину спасут.

Ну а пешие смерды?..

Тяжело умирати,

Но неужто мы бросим,

Предадим черный люд?»

Голос Игоря ровен,

Нет в нем срыва и дрожи.

Молча спешились витязи,

Предавать им негоже.

Был в неравном бою

Схвачен раненый Игорь

И порубаны те,

Что уйти бы могли…

Но зато через ночь

Половецкого ига,

Через бездны веков,

Из нездешней дали

Долетел княжий глас:

«Нелегко умирати,

Только легче ли жить

Во предателях, братья?»

«Мы любовь свою схоронили…»

Мы любовь свою схоронили,

Крест поставили на могиле.

«Слава Богу!» – сказали оба…

Только встала любовь из гроба,

Укоризненно нам кивая:

– Что ж вы сделали?

Я – живая!..

Пластинка

И тембр, и интонацию храня,

На фоне учащенного дыханья

Мой голос, отсеченный от меня,

Отдельное начнет существованье.

Уйду… Но, на вращающийся круг

Поставив говорящую пластмассу,

Меня помянет добрым словом друг,

А недруг… недруг сделает гримасу.

Прекрасно, если слово будет жить,

Но мне, признаться, больше греет душу

Надежда робкая, что, может быть,

И ты меня надумаешь послушать…

«Считается – счастье лечит…»

Считается – счастье лечит,

Считается – горе сушит,

Считают – живется легче

Под панцирем равнодушья.

У памяти есть архивы,

У сердца свои анналы:

Была я до слез счастливой,

Страдала, и как страдала!

Но только вот не припомню

Такого, простите, чуда,

Что было бы все равно мне,

Когда моим близким худо…

Работа

Да, в итоге по высшему счету

Лишь за труд воздается сполна,

И работа, одна лишь работа

В книге жизни тебе зачтена.

Ты в простое – безделица ранит,

Ты в простое – беспомощна ты…

От душевной усталости ранней,

От тщеславия и суеты,

От тоски, настоящей и ложной,

От наветов и прочего зла

Защити меня, бруствер надежный —

Бруствер письменного стола.

Орлы

Два сильные,

Два хрупкие крыла,

И шеи горделивый поворот…

Да здравствует безумие орла,

Бросающегося на самолет!

Он защищал свое гнездо как мог —

Смешной гордец, пернатый Дон Кихот.

Да здравствует взъерошенный комок,

Бросающийся в лоб на самолет.

Ах, донкихоты, как вы ни смелы,

Геройства ваши – темы для острот.

И все-таки да здравствуют орлы,

Бросающиеся на самолет!

Девчонка что надо!

По улице Горького —

Что за походка! —

Красотка плывет,

Как под парусом лодка.

Прическа – что надо!

И свитер – что надо!

С лиловым оттенком

Губная помада!

Идет не стиляжка —

Девчонка с завода,

Девчонка рожденья

Военного года,

Со смены идет

(Не судите по виду), —

Подружку ханжам

Не дадим мы в обиду!

Пусть любит

С «крамольным» оттенком

Помаду,

Пусть стрижка —

Что надо,

И свитер – что надо,

Пусть туфли на «шпильках»,

Пусть сумка «модерн»,

Пусть юбка

Едва достигает колен.

Ну что здесь плохого?

В цеху на заводе

Станки перед нею

На цыпочках ходят!

По улице Горького —

Что за походка! —

Красотка плывет,

Как под парусом лодка,

А в сумке «модерной»

Впритирку лежат

Пельмени

Конспекты,

Рабочий халат.

А дома – братишка:

Смешной оголец,

Ротастый галчонок,

Крикливый птенец.

Мать… в траурной рамке

Глядит со стены,

Отец проживает

У новой жены.

Любимый?

Любимого нету пока…

Болит обожженная в цехе рука…

Устала?

Крепись, не показывай виду, —

Тебя никому

Не дадим мы в обиду!

По улице Горького —

Что за походка! —

Девчонка плывет,

Как под парусом лодка,

Девчонка рожденья

Военного года,

Рабочая косточка,

Дочка завода.

Прическа – что надо!

И свитер – что надо!

С «крамольным» оттенком

Губная помада!

Со смены идет

(Не судите по виду), —

Ее никому

Не дадим мы в обиду!

Мы сами пижонками

Слыли когда-то,

А время пришло —

Уходили в солдаты!

«Словно по воде круги от камня…»

Рукописи не горят…
М. Булгаков

Словно по воде круги от камня,

По земле расходятся слова,

На бумагу брошенные нами

В час любви, печали, торжества.

Те слова порой врачуют раны,

Те слова бичуют и корят.

И еще – как это и ни странно —

Рукописи правда не горят.

Потому-то сквозь огонь угрюмый,

Всем святошам и ханжам назло,

Яростное слово Аввакума

К правнукам из тьмы веков дошло.

«Истосковалась я…»

Истосковалась я

По благородству —

Да, мушкетеры

Сделались не те…

И если честно —

Нелегко бороться

Мне на своей

Последней высоте.

Но все же я

Не опускала руки,

Торжествовать

Не позволяя злу.

Враги мне только помогают —

Ругань

Всегда воспринимала

Как хвалу.

«На печаль…»

На печаль

Я наложила вето,

Предаваться ей

Мне ни к чему.

Захлебнусь в степи

Полынным ветром,

Сердце к выжженной земле

Прижму.

Ах, земля!

Опять, опять я с нею —

Прижимаюсь,

Словно на войне.

Не забыть

Легенду про Антея —

От земли

Не оторваться мне.

Снова,

Словно прячась от снаряда,

Зубы сжав,

Ей падаю на грудь…

Родина! Любимая!

Ты рядом,

Рядом с сердцем

В трудный час побудь!

«О Россия!..»

О Россия!

С нелегкой судьбою страна…

У меня ты, Россия,

Как сердце, одна.

Я и другу скажу,

Я скажу и врагу —

Без тебя,

Как без сердца,

Прожить не смогу…

«Ощущаю дефицит тепла…»

Ощущаю дефицит тепла —

Движут человеками расчеты,

Неужели искренность ушла,

Мертвым сном уснули донкихоты?

Ощущаю дефицит добра

И одна ли думаю про это?

Ощущаю кожей, как кора,

Недостаток солнечного света.

Ощущаю, как страшна молва.

Но зато приветливое слово

Ощущаю, как в жару листва

Ласку ливня, ливня проливного.

Это имя…

Только вдумайся, вслушайся

В имя «Россия»!

В нем и росы, и синь,

И сиянье, и сила.

Я бы только одно у судьбы попросила —

Чтобы снова враги не пошли на Россию…

«Я люблю тебя, Армия…»

Я люблю тебя, Армия, —

Юность моя!

Мы – солдаты запаса,

Твои сыновья.

Позабуду ли, как

В сорок первом году

Приколола ты мне

На пилотку звезду?

Я на верность тебе

Присягала в строю,

Я на верность тебе

Присягала в бою.

С каждым днем

Отступала на Запад война,

С каждым днем

Подступала к вискам седина.

Отступила война.

Отгремели бои.

Возвратились домой

Одногодки мои.

Не забуду, как ты

В сорок пятом году

От пилотки моей

Отколола звезду.

Мы – солдаты запаса,

Твои сыновья…

Я люблю тебя, Армия, —

Вперед

Читать онлайн Юлия Друнина - Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

Похожие книги