Но чтобы свекровь
считала её за внучку...
Да нет, бред
какой-то.
Зачем Ольге
такое писать?
Я ещё какое-то
время думаю, что это просто наглость
моей сводной сестрицы — она собирается
повесить свои трудности на чужого
человека.
Но почему тогда
Ольга не обратилась ко мне, почему она
не написала моей матери, которая, в
принципе, уже давно замужем за её отцом?
Почему она пишет моей свекрови?
В чём проблема
такая?
Я ещё не понимаю,
что происходит на самом деле.
Наверное, потому,
что меня вообще никогда не было никаких
подозрений.
Я в растерянности
просто не зная, что делать дальше,
открываю переписку — и вижу что там не
одно сообщение.
Там много
сообщений между моей свекровью и моей
сводной сестрой.
Там идёт целая
переписка по поводу Анечки.
Я задерживаю
дыхание, понимая, что здесь не может
быть двусмысленности — получается,
Анечка — это дочь моего Максима.
Мне становится
плохо.
— Я решила не
мучится и обрезала ноготь, — говорит
свекровь, выходя из ванной. — Чем с
таким поломанным убожеством ходить,
лучше уж вообще без ногтей.
Свекровь гордится
тем, что не использует нарощенные ногти
— только свои, которые она холит и
лелеет.
Виолетта Юрьевна
заходит на кухню и видит меня, застывшую
перед ней с её телефоном в руках.
— Диана? —
осторожно спрашивает свекровь. — Что-то
случилось?
Я медленно киваю.
Неужели я всё
ещё могу это делать?
— Что случилось?
— спрашивает свекровь. — Максим? Алеша?
— Ольга. —
Отвечаю я севшим голосом. — Ольга вам
написала по поводу вашей внучки.
— Диана! —
восклицает свекровь, и я вижу, как
искажается её лицо.
Ей страшно от
того, что я узнала правду.
Ей страшно, а
мне больно.
Свекровь смотрит
на меня, на свой телефон в моих руках,
снова на меня.
Она замирает.
— Диана, Диана,
— как заведенная повторяет свекровь.
— Тут вам SMS
пришла, — говорю я. — Виолетта Юрьевна,
ответьте матери своей внучки.
Я остаюсь на
месте, но протягиваю телефон в её сторону.
Виолетта Юрьевна
хмурится, явно расстроенная произошедшим
( расстроенная, блин, она!). Она подходит
и осторожно берёт свой мобильник из
моих рук. SMS переписка до сих пор открыта,
поэтому она сразу понимает, что я видела
всё, и это будет нельзя списать на ошибку,
на изуверский розыгрыш моей сводной
сестры — это вообще нельзя списать ни
на что.
Потому что правда
мне уже известна.
— Диана, —
выдыхает свекровь с болью в голосе. —
Дочка...
— Объясните
мне, как моя сестра … — я прикусываю
губу, чтобы не расплакаться. — Каким
образом, для чего моя сводная сестра
пишет вам по поводу своей дочери?
— Ты всё не так
поняла, — поспешно говорит мне свекровь.
— Объясните,
чтобы я поняла по-другому, — говорю я
помертвевшим голосом. — Ольга вам пишет
про Анечку как про вашу внучку.
Свекровь молчит.
— Это не так? —
спрашиваю я с нажимом в голосе. — Она
не ваша внучка?
Свекровь опускает
в глаза вниз. Виноватая выражение на её
лице говорит мне больше, чем любые
возможные объяснения.
У меня начинают
дрожать руки.
Я понимаю, что
вся моя жизнь — вся моя замужняя жизнь
с Максимом оказалась ложью.
Я пытаюсь
представить, когда Макс и Ольги могли...
зачать ребенка. Анечку, которую я люблю,
как родную...
Анечке 3 года.
Мы женаты 5 лет.
Моему мужу при
всём желании не удастся свалить всё на
короткий и страстный роман до нашего
знакомства.
От этого мне
становится ещё хуже.
Получается,
Максим изменял мне с моей сводной
сестрой, когда мы уже счастливо жили в
браке.
